Глава 1. История развития конституционного контроля в зарубежных странах. 4

Глава 2. Конституционный Суд Российской Федерации – высший орган судебной власти по защите конституционного строя. 12

2.1. Правовое государство и судебная власть в системе конституционных гарантий. 12

2.2. Конституционный Суд Российской Федерации, его состав и юридическая природа. 20

2.3. Судьи конституционного суда: порядок избрания, статус, гарантии независимости. 27

2.4. Компетенция Конституционного Суда и формы её реализации. 33

2.5. Решения Конституционного Суда. 38

2.6. Организационные формы конституционного судопроизводства. 41

Глава 3. Судебный конституционный контроль в России: уроки, проблемы, перспективы. 43

Заключение. 50

Список используемой литературы. 52

Введение.

Если недавно в юриспруденции широко были распространены представления о том, что конституция самодостаточно и сама по себе гарантирует демократическое развитие общества, свободу и права человека. Между тем подлинная гарантия писаной конституции и закреплённых ею институтов конституционного государства при условии, что она потребностям общества и отвечает уровню его развития, заключается в такой организации социума, которая могла бы противостоять всяким покушениям на защищаемый основным законом конституционный строй. Речь идёт о такой организации государственных и общественных институтов, собственности, социальных отношений, которая объективно способствовала бы утверждению и развитию демократии. Прочность демократии определяется не только созданием конституции, даже отвечающей самым высоким стандартам, или осуществляющими в обществе умонастроениями, а фактически достижением и юридическим закреплением действительного баланса интересов различных социальных слоёв и общественных классов, наций и народов, групп населения, результатом которого и является уважение и доверие граждан к институтам конституционного строя.

Вместе с ним общество нуждается в формировании надежного механизма охраны и защиты конституции. Прежде всего, необходимо устранить из политического пространства антиконституционные силы. Главное – в сопряжении усилий и деятельности различных социальных структур, включая политические партии и другие общественные объединения, массовые движения и прочие, с конституционным сроем. Во имя охраны и защиты конституции основные законы различных государств предусматривают, например, возможность признания конституционными политических партий и иных общественных объединений и даже прямого их запрета, если они преследуют цель насильственного изменения конституционного строя и целостности государства, подрыв его безопасности и т.п. При этом подобный запрет не может приниматься излишне широко и толковаться в ущерб плюралистическому характеру демократии и свободе оппозиционной политической деятельности, осуществляемой в рамках конституции и в предусмотренных ею формах.

Не менее важно обеспечить в соответствие деятельности государственных институтов требованиям основного закона. В связи с этим Конституция Российской Федерации, в частности, предусматривает, возможность отрешения главы государства от должности в случае государственной измены или совершения иного тяжкого преступления, отрешение от должности других федеральных должностных лиц республик, краёв, областей, автономных округов, наделяет конституционный суд широкими полномочиями по защите конституционного строя, свободы и прав человека, и гражданина. Правовое государство означает не просто формальную законность, которая обеспечивает регулярность и последовательность в достижении и поддержании демократического порядка, но и справедливость, основанную на признании и полном принятии высшей ценности человеческой личности и гарантируемую учреждениями и структурами, обеспечивающими её наиболее полное выражение.

Общество неоднородно, поскольку в силу различных обстоятельств экономического, социального, политического характера, в зависимости от пола, возраста, направленности личных интересов делится на различные классы, слои и группы населения, объединённые единством интересов их членов и осознанно или неосознанно преследующие общие цели. В силу этого демократия кончается там, где интересы одних классов, социальных слоёв или групп удовлетворяются за счет подавления интересов других классов, социальных слоёв или групп, разумеется, при условии, что детализация этих интересов и целей не ведёт к разрушению самого социума, ибо они по природе своей не являются антиобщественными.

Именно множественность составных элементов, заключенных в обществе, образует основу плюрализма в политике, экономической и духовной сферах общественной жизни. Монистическое видение общества и реализация этого видения в его политической системе изначально содержит семена отрицания и будущего разрушения, поскольку ориентируется на внешний по отношению к самому обществу регулятор, способный работать без ошибок и сбоев.

Тема конституционного контроля очень интересна и актуальна, на наших глазах происходит защита Конституции, такого органа до сих пор в нашей стране фактически не существовало.

Но ещё очень много проблем, выясняется много пробелов в самой конституции, а орган Конституционного суда кроме защиты Конституции занимается и её толкованием, изучается опыт других государств, но применительно к нашим условиям. Цель настоящей работы проследить этапы развития конституционного контроля в других странах и применительно к России показать становление современного Конституционного суда через ошибки, искания, обобщения работы, а так же выяснить какие проблемы возникают пред Конституционным судом на современном этапе. Проанализировать Федеральный Конституционный Закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», который так же как показывает практика работы Конституционного Суда передаётся в некоторых изменениях и внесении дополнительных статей по компетенции Суда и его судей.

Глава 1. История развития конституционного контроля в зарубежных странах.

Предысторию конституционного контроля лучше всего удаётся проследить на опыте Великобритании и США. В Великобритании действия парламента, правительства, суда определяются неукоснительным соблюдением трех главных принципов: разделение властей, верховенство парламента, господства права. Именно они образуют фундамент, на котором покоятся взаимоотношения законодательной, исполнительной и судебной властей. Из принципа разделения властей выводится независимый статус судебной власти. На принципе парламентского верховенства покоится баланс сил между судебной и законодательной властями. Что же касается принципа господства права, то оно определяет характер деятельности и взаимодействия судебной и исполнительной властей.

Конституция разделения властей, если под ней понимать функциональное организационное обособление судебной власти, соблюдается в английском конституционном праве и довольно последовательно. Прошло уже более трёх веков с тех пор, как были заложены правовые основы независимости суда и тем самым положен конец безграничному и бесконтрольному сосредоточению самых существенных полномочий во всех делах государственного управления в руках монарха. В Великобритании юридически норма и до сих пор считается сопутствующим элементом, встроенным во все три категории власти. Глава исполнительной власти – составная часть законодательной власти, «источник» правосудия. Воля суверенна, всегда незримо присутствует в английском суде. Вся полнота юрисдикционных полномочий судей, включая и исполнение самих решений, проистекает от короля и освещается нормой. Однако, начиная с принятия Акта о престолонаследовании 1700 года, когда суверен был подчинен верховному праву страны, организация правосудия и юрисдикция судов как территориальная, так и родовая, получили прочную законодательную основу.\1, гл.V.\ Вся судебная система Великобритании отныне строится на базе парламентских актов.

В становлении системы британского правосудия самое решающее влияние оказал принцип господства или верховенства права, что выражено. Этот принцип никогда не был определен, в каком либо законодательном акте. Существует множество его истолкований.

В английской правовой теории отмечается три значения. Во-первых, – этим понятием исключается правительственный произвол, т.к. государственная администрация в своих актах и действиях связана правом. Например, «никто не может быть наказан и поплатиться лично или своим состоянием иначе, как за совершенное и предусмотренное законом противоправное действие, доказано законным способом и перед обыкновенными судами страны. В этом смысле господство права представляет контраст со всякой правительственной системой, основанной на применении государственными должностными лицами широкой и произвольной принудительной власти.

Во-вторых, говоря о «господстве права», как о характерной особенности конституционного режима, выражается мысль о том, что в Англии нет никого, кто был бы выше закона, что там всякий человек, какого бы ни было его звание или положение, подчиняется обыкновенным законам государства и подлежит юрисдикции судов общегражданской юрисдикции. Следовательно, «в Англии идея равенства перед законом или всеобщего подчинения всех классов одному закону, применяемому обыкновенными судами, проводятся до крайних пределов.

Третья особенность принципа господства права заключается в том, что основополагающие нормы, т. е. нормы конституционного ранга не фиксируются в отдельном документе, а выводятся из всей совокупности действующего права, которое является по преимуществу обыкновенным правом. Иными словами, «господство права» может употребляться как формула для выражения того факта, что конституционное право, т.е. нормы, которые в других государствах составляют особую отрасль, в Англии не источником, а следствием традиционно сложившихся совокупных прав частных лиц, которые определяются и защищаются судами. Отсюда следует, что в Англии принципы гражданского права настолько развиты судами и парламентом, что им определяется даже положение короны и министров, так что конституционный порядок, хотя и покоится на обычном праве, но поддерживается и обеспечивается всей судебной системой в форме судебных решений, образующих в своей совокупности прецедентное право. Так, например, в Англии право личной свободы, будучи подкреплено прецедентами, вынесенными в полном соответствии представляет собой часть Конституции. Господство права немыслимо без верховенства парламента во всём, что касается законодательства или проведения ранее одобренного парламента политического курса правительства. Поскольку парламент выражает общую волю народа он суверенен и всемогущ. На деле это означает следующее:1) парламент, работая в обычном режиме, может изменить или отменить любые нормы действующего права; 2) не существует формально-правовых между конституционными (фундаментальными) нормами и нормами, основанными на источниках права, включая и судебные решения по принципиальным делам; 3) ни один из органов исполнительной власти или судебной власти не может признать недействительным акт парламента, как противоречащий конституции (в материальном смысле) или по какой либо причине. В Англии, однако, исключается возможность формализованного и чисто судебного контроля за законодательством, понимаемого как право судов выносить решения об отказе в применении закона по мотивам его не конституционности. Таков древний обычай, возникновению которого способствовало отсутствие писаной формализованной конституции. С другой стороны, принцип верховенства парламента и наличие прочих политических связей между парламентом и исполнительной властью лишили судебную систему, возможности разыгрывать перед нами роль арбитра или конкурента. Парламент достаточно часто исправлял судебную практику при помощи соответствующих изменений в законодательстве, т.е. в рамках статутного права. К тому же определённые проблемы исключались из компетенции судов, если у парламента вдруг возникло беспокойство по поводу расхождений между толкованием права судами и волей законодательного органа.

Однако при всём том не следует забывать о той большей роли, которую отводят судам господствующая правовая доктрина и практика. В Британской правовой системе давно сложилось понятие конституции в значимом материальном смысле, т.е. своего рода неписаной конституции, которую по мере возможности законодатель должен так же уважать, как и суды, и которая связывает исполнительную власть прочно и непосредственно.

Английская модель конституционного контроля оказывает и поныне определённое влияние на развитие правовых систем в англоязычных странах. Это связано с тем, что во многих государствах содружества внутреннее конституционное законо ориентировано на английские юридические стандарты. Так, в Канаде основным нормативным актом, более столетия определяющим правовой статус государства, считался принятый английским парламентом в 1867 году Акт о Британской Северной Америке. Этот Акт распространялся на канадских подданных британской короны. И лишь 17 апреля 1982 года королева Елизавета II провозгласила в канадском парламенте Конституцию Канады. В ней не трудно обнаружить признаки преемственности конституционных гарантий прав и свобод по британскому образцу.

Безусловное влияние английского права в странах Содружества поддерживается действующей в них юридической доктриной, допускающей использование судами, как норм английского общего права, так и соответствующих правовых процедур в случаях, когда возникающий вопрос не урегулирован в рамках национального законодательства иным образом.

Однако в условиях США английские конституционные принципы получили качественно иную интерпретацию и американская модель конституционного контроля приобрела столь специфические особенности, что ныне её можно рассматривать в качестве самостоятельной и высокоразвитой модели.

Американская конституция 1787 года превратила Конфедерацию американских государств в союзной государство, т.е. федерацию.

Творцы конституции 1787 года должны были изадить партикуляризм отдельных штатов, иначе рухнуло бы всё конституционное здание; во что бы то ни стало надо было дать простор развитию творческой инициативы и предприимчивости первых поселенцев, взявших на себя тяжёлое бремя освоения новых земель. Объём личных прав и свобод в конституциях штатов изначально был велик и превышал те стандарты, которые были свойственны передовым конституциям европейских государств. Благодаря штатным конституциям американцы и поныне пользуются правами, далеко выходящими за рамки тех прав, которые были предусмотрены отцами-основателями. Один из простых и практических принципов, которыми так богата конституция США гласит: всё, что не нашло себе места в федеральной конституции намеренно исключено из её текста и предоставлено законодательному регулированию на уровне штатов. Штаты же трактовали конституционные положения на свой вкус, иногда следуя не только юридической логике, сколько здравому смыслу и трезвому практицизму. Однако принцип двухпалатного состава регистратур оставался неизменным для каждого из штатов, независимо от количества населения в нём, сенат постоянно обнаруживал консервативно-аристократическую направленность в своей деятельности, тогда как палата представителей полнее и импульсивнее отражала динамически меняющиеся социальные интересы и потребности значительных по численности групп населения в каждом из штатов. Но конституции штатов доминируют над волеизъявлением обеих палат подобно гигантской всеобъеденяющей кровли; в тексте конституций находит своё адекватное выражение народного суверенитета; она удерживает в равновесии все противоборствующие интересы. Ещё в большей степени это суждение относится к Федеральной Конституции, которую штаты клятвенно ручались сохранять и соблюдать.

Итак, в каждом из 50 штатов действуют свои конституции – основные законы, определяющие структуру и формы политической организации и функции штатов в различных сферах экономической, социальной и политической жизни, права и свободы граждан.

Конституции американских штатов принимались в различные периоды истории. Несмотря на внесение в последующем в их тексты значительного числа поправок, они и в настоящее время заметно отражают влияние политических задач и требований момента принятия.

Конституциям штатов присущи следующие особенности: частая изменяемость; упрощённый порядок изменения и дополнения конституций; значительный объём большинства конституций; усложнённость их внутренней структуры; чрезмерная детализация конституционных предписаний. Пересмотр прежних и выработка новых конституций штатов производилась, как правило, конституционными конвентами штата с последующим вынесением проекта на референдум для его ратификации избирателями. Конституционные конвенты создаются легислатурами штатов с согласия избирателей.

Американская модель конституционного контроля во многом отходит от англосаксонских традиций и имеет свою специфику в силу особой роли Верховного суда, федерального устройства государства и некоторых самобытных черт американской правовой системы.

Главное, что отличает американскую систему от других стран, в том числе европейских, состоит в том, что осуществление конституционного контроля доверено всему судебному аппарату и конституционное правосудие не выделяется из общего правосудия, поскольку все дела, какова бы ни была их природа, разрешаются одними и теми же судами и, по сути, в одних и тех же условиях.

В США судебная охрана Конституции характеризуется четырьмя основными чертами:

Во-первых, контроль за конституционностью имеет универсальный характер. Он охватывает не только законы, но также все нормативные акты и правительственные распоряжения на всех уровнях осуществления власти. Например, не соответствующим конституции может быть объявлено любое нарушение обязательной иерархии юридических норм или действие, не имеющее под собой правовой основы, например нарушающие надлежащую правовую процедуру.

Во-вторых, контроль за конституционностью осуществляется депоцентрировано. Иначе говоря, он осуществляется время от времени, имеет сфокусированный характер и может производиться любым судом при рассмотрении любого дела, в котором затронут законный гражданина. Но вместе с ним такой контроль вовсе не утрачивает свой всеобъемлющий характер, поскольку в конкретном деле может контролироваться соответствие федеральных законов конституции, но и соответствие нормативных актов отдельных штатов конституциям этих штатов, а также актов самих штатов федеральным законам.

В-третьих, контроль за конституционностью имеет каузальную привязку, то есть он возможен только при рассмотрении конкретного дела, в котором в котором фигурирует отсылка на Конституцию, например, когда одна сторона считает, что требования другой стороны основано на действии антиконституционной нормы. Суд обязан высказать своё мнение по этому поводу и соответственно решить вопрос по существу заявленного иска. Проблема конституционности возникает, таким образом, как бы субсидиарно, подсудно, в качестве сопутствующей в числе других проблем, решаемых в ходе судебного процесса.

В-четвёртых, контроль за конституционностью имеет относительный характер, так как решения суда являются обязательными только для спорящих сторон и не распространяются на всех субъектов правоприменительной деятельности. Признавая неконституционность юридической нормы, суды трактуют её как несуществующую и не принимают во внимание при вынесении соответствующего решения по существу спора. Но такая норма и не отмечается специально как норма общего значения.

В сегодняшней Америке контроль за конституционностью осуществляется прежде Федеральным Верховным Судом и составляет, по мнению большинства теоретиков права как самостоятельное и главное направление в деятельности этого суда. Решение Верховного Суда о конституционности той или иной нормы исключает её последующее применение и на уровне штатов. И не смотря на огромные права, которыми располагает каждый из штатов в области конституционного контроля основная миссия возлагается именно на назначенных пожизненно девятерых членов Верховного Суда США. Они делают своё дело вне зависимости от того, кто контролирует Конгресс, вне зависимости от того, какие сведения публикует институт Гэллана по изучению общественного мнения. Лоуренс Трайб, защищающий суды и их работу, выразил это так: «путём обсуждения наших глубочайших различий языком конституционных прав и ответственностей мы создаём возможность убеждения и даже морального образования в нашей национальной жизни».

Возможно, это некоторое преувеличение. Верховный Суд определённо осведомлён о политических настроениях. Он может поддаваться им, и это во все времена создавало пути к появлению предвзятых мнений. Его документы в целом по гражданским свободам далеко не совершенны. Однако его чувствительность к существующим в обществе мнениям, возможно, является одним из аспектов его силы. «Многие люди полагают, - подчёркивает Л. Фридмен, что социальная справедливость в целом получает гораздо лучшее воплощение в зале суда, или в политических коридорах… конституция пыталась установить план с дальним принципом. Краткосрочные интересы оказывают влияние на Конгресс, президента и правительство каждый день и побуждает их принимать поспешные решения, о которых те, возможно, потом будут сожалеть. Конституция (жёстко проводимая судами) может избавить или предотвратить сиюминутные ошибки; в конце концов, для нас же самих окажется лучше, если в долгосрочной перспективе наши краткосрочные намерения будут (судами) сдерживаться».

Американская модель защиты конституционного правопорядка повлияла на процедуры охраны конституции в других государствах. Американский опыт внимательно изучается во многих странах, однако нигде не была полностью воспринята американская модель в её чистом виде.

Даже в англоязычных странах Британского Содружества (Канада, Австрия, Новая Зеландия) где сам характер правовой системы открывал простор для судебной охраны конституции, эта охрана первоначально складывалась под влиянием традиций судебной практики английского Тайного Совета. Лишь постепенно в последние два десятилетия всё более явственнее там стали проявляться черты судебной практики Верховного Суда США.

Совсем иной является европейская модель конституционного контроля. Конституционные дела, отличающиеся от дел обычных, подлежат исключительному ведению органов конституционной юстиции, созданной специально для разделения таких дел по прямому обращению политических или судебных органов и даже частных лиц. Эти органы имеют право выносить обязательное судебное решение, в том числе в случаях, когда конфликтов по поводу не конституционности того или иного акта или действия не наступает. Закономерен вопрос, в чём причина непринятия в Европе американской модели конституционного контроля? Итак: В США священна Конституция, имеющая прямое действие и охраняемая всей судебной властью; в Европе – свят закон основанный на Конституции и действии общих принципов права, толкуемых высококомпетентными юристами, т.е. своего рода юридической элитой, сосредоточенной в рамках единственного и высокочтимого судебного учреждения. В этом отношении пути США и Европы разошлись. Другая причина невоспринятия американской модели заключена в выявившейся в массе рядовых судей – неспособности осуществлять конституционное правосудие. Итальянский профессор М.Каппеллетти выразил это следующим образом: «Судьи континентальной Европы обычно являются карьерными чиновниками судебного ведомства, не очень способными решать задачу контроля за законами, которая всегда является творческой и идёт гораздо дальше их традиционной функции «простых толкователей» и «верных слуг» закона. Но само толкование конституционных норм, и особенно их центрального ядра, таких как Декларация основных прав или биль о правах, сильно отличается от толкования обычных законов; оно требует смелого и решительного подхода, который плохо сочетается с традиционной «слабостью» и робостью» судьи континентального образца. Сама профессиональная подготовка и опыт сделали из них специалистов не по вынесению политических решений, а по процедурам применения действующего законодательства.

Судьи стран континентальной Европы рекрутируются, на службу совсем по иным критериям, чем их английский или американский коллеги; следует также помнить и о том, что в Германии, Италии, Франции, Испании, Греции, судьи, будучи зависимы от правительства, нигде не были гарантированы от чисток и других принудительных мер в чрезвычайных обстоятельствах.

Третья причина состоит в отсутствии единого подхода к вопросу о специализации судов. Двойственность или множественность направлений в специализации судей совсем не свойственно широкоформатно мыслящим американским судьям, которые чтят конституцию как библию и опираются на неё в своих решениях. Следовательно, американская модель действует успешно там, где существует единая специализация судов, т.е. в самих США и во всех странах общего права, потому, что в этих странах, во-первых, нет разделения споров по категориям, а во-вторых, потому, что проблема конституционности там может возникать в любом процессе, не требуя каких либо специальных демаршей и не создавая, риска возникновения разногласий по поводу легитимности действий судов при оценке конституционности основополагающих, нормативных актов. Конституционное правосудие в странах общего права не разделимо от общего правосудия. Оно осуществляется силами и средствами единого юридического аппарата, возглавляемого Верховным Судом; т.е. оно сконцентрировано в одном судебном ведомстве; этого положения нет в континентальной Европе. Ещё одна из причин непринятия американской модели некоторыми европейскими государствами в межвоенный период состоит в недостаточной жёсткости текстов европейских конституций. Применительно к конституционной практике III-ей республики во Франции это было хорошо объявлено Карре де Мальбергом, который отличал: «в Америке судебное решение, объявляющее закон неконституционным, воздвигает против воли законодателя непреодолимый для него барьер, поскольку законодатель не может в одиночку изменить Конституцию. Во Франции, напротив, парламент, столкнувшись с судебным решением о не конституционности, может без большого труда преодолеть это сопротивление: парламентскому большинству, принявшему закон, парализованный решением судебной власти, для того, чтобы обеспечить торжество своей воли, достаточно подтвердить в Национальном Собрании своё волеизъявление, которое они выразили ранее простым голосованием по законопроекту. В этих условиях весьма сомнительно, что судебная власть будет в состоянии запрещать применение законов по причине их не конституционности».

Однако ни Французская, ни Американка модель не могут рассматриваться в качестве универсально пригодных к другим регионам и странам: попытки трансплантировать иностранные правовые институты механически, без учёта национальных особенностей чреваты серьёзным ущербом и в ряде случаев дают лишь споради или ложный эффект. Так, например, бесплодными оказались усилия ряда латиноамериканских государств внедрить у себя президентскую форму правления (по модели США). Непродуманная рецензия правовых институтов может вызвать и явно отрицательные последствия для граждан не только в правовой, но и в экономической и социальной областях. Так, например, попытка ряда балканских стран ввести у себя после Второй мировой войны кодифицированные акты французского образца с их либерально-индивидуалистическим духом не увенчались успехом, так как эти акты находились в явном противоречии с патриархальными традициями и обычаями многих из этих государств, ряд из которых как, например, Югославия, имели негоралистическую базу, характеризующуюся мозаическим переплетением христианских и мусульманских обычаев и традиций, а также наличие языковых барьеров и разобщённостью в социальной практике.

И всё же влияние зарубежных правовых доктрин полезно и не незаменимо особенно в тех случаях, когда в национальном законодательстве имеются существенные пробелы в правовом регулировании или когда-то или иное государство намерено осуществить серьёзные реформы своих государственно-правовых институтов, не имея в этом достаточного опыта или подготовленных кадров юристов. Такая картина характерна для вновь образовавшихся государств или молодых государств, освободившихся от колониальной зависимости. В таких случаях молодое государство вынуждено пригласить иностранных юристов в свою страну или получить разработку проектов своих нормативных актов квалифицированным юристам, как правило, из дружественных стран или тех стран, которые имеют сходные экономические и демографические условия.

Глава 2. Конституционный Суд Российской Федерации – высший орган судебной власти по защите конституционного строя.

2.1. Правовое государство и судебная власть в системе конституционных гарантий.

Термин «конституция» происходит от латинского и означает «устанавливаю, утверждаю». Он встречался ещё в законодательстве Древнего Рима и обозначал в то время различные акты, устанавливавшиеся (конституировавшиеся) имигратором и закреплявшее устройство государства, но не единый основной закон государства, возглавляющий пирамиду законодательства. В связи с этим типичным для недавнего прошлого нашей государственно-правовой науки был вывод в том, что «появление конституции как основных законов связано с приходом к власти буржуазии. В борьбе с феодалами она добивалась закрепления капиталистических отношений (уже сложившихся в рамках феодального строя), ограничения королевской власти учредениям парламента или провозглашением республики, установления прав имущих граждан. Ещё более определённо писал Я.Н. Уманский». Ни рабовладельческое, ни феодальное общество не знали ещё конституции как основного закона государства, в котором бы закреплялось всё его устройство. Проблемы конституционного государства, демократии, свободы и прав личности связаны со всей совокупностью общественных отношений и всей системой конституционного права, выступающего одной из гарантий развития цивилизованного процесса.

Одним из основных признаков конституционного государства заключается в том, что государственная власть в нём ограничена. Речь идёт не об объективной ограниченности любого государства экономическими или геополитическими факторами, а об установлении конституцией и действующим законодательством пределов государственной власти, которые последней не могут быть преодолены правовым образом. Ограничения государственного вторжения в сферу индивидуальной автономии личности осуществляется посредством признаваемых за человеком и гражданином неотъемлемых прав и свобод, которые не могут быть нарушены или ограничены государством.

Права человека и гражданина – не дар государства, они неотъемлемое свойство человеческой личности. Именно благодаря этим правам – экономическим, социальным, культурным, а также гражданским и политическим – государственная власть не только ограничивается по сферам своего проявления и способам воздействия, но и становится подзаконной.

Бесправие человека и гражданина – благодатная почва для произрастания административного произвола и полицейского насилия. Наличие у индивида гарантированных прав и свобод превращает его в «равноправного партнёра» государства, способного предъявить последнему правовые притязания, обоснованность которых устанавливает суд, и тем самым способствует утверждению законности в деятельности государства. Известный русский правовед Б.А. Кистяковский писал, что «последовательное осуществление законности требует как своего дополнения свобод и прав личности и в свою очередь естественно вытекает из них как их необходимое следствие.

Основные принципы конституционного государства оказывают решающее влияние на его организацию. Конституционному государству присущи определённая организация власти. Не подавление властью отдельной личности и народа, а участие их в осуществлении государственной власти - в этом заключается основа организации власти в конституционном государстве. Отдельная личность, также ассоциации индивидов, народ в целом выступают в конституционном государстве не только объектами, но и субъектами власти и участвуют в её осуществлении в различных формах, включая выборы и народное представительство, референдум, народную инициативу, петиции и институт конституционной жалобы, собрания и сходы граждан, институты народных и присяжных заседателей.

В основе демократической организации общества лежит принцип суверенитета народа, его верховенства в решении наиболее важных вопросов государственной и общественной жизни. Народоправство составляет основу конституционного государства. В зависимости от форм участия народа в осуществлении государственной власти обычно различают непосредственную демократию и демократию представительства. Непосредственная демократия отличается тем, что сам народ, а не его представитель. Осуществляет важнейшие государственные законодательства и управления, в частности, посредством референдума. Для представительной демократии, напротив, характерно участие народа в осуществлении важнейших функций законодательства и управления не непосредственно, а через своих представителей. Представительная демократия может выступать в форме демократии с разделением властей, согласно которому органы законодательной и исполнительной власти самостоятельно и независимы друг от друга, правительство не ответственно перед парламентом, и зависит от главы исполнительной власти, и в форме парламентской демократии, в условиях которой разделение властей не проведено, правительство формируется парламентом и находится в полной от него зависимости.

В характеристике конституционного государства главной чертой является народовластие. Народовластие означает, что государство, как в статика, так и в динамике, в процессе осуществления возложенных на него функций руководствуется волей народа. Опыт конституционно-правового развития различных государств свидетельствует о том, что воля народа может двояко проявляться в организации государственной власти и её функционировании.

Во-первых, как некое руководящее начало, основополагающий, фундаментальный принцип организации государства, который выражается в форме народного представительства. В этом случае народная воля осуществляется не самим народом, а избранными им представителями, которые формируют и выражают её.

Во-вторых, воля народа в практике современного конституционализма выступают как некая положительная сила, непросто лежащая в основе государственной жизни, но регулирующая её.

Могут ли, однако, народные представительства или формы непосредственной демократии служить достаточной гарантией действительного народовластия во всех сферах государственной жизни? Современная конституционно-правовая доктрина исходит из того вывода, что в сфере законодательной деятельности народное представительство и непосредственные формы народоправства нуждаются в дополнении и «органом которой вносил бы принципы общественного самоопределения и в область государственного управления, согласовывал бы его как с законами, так и с теми политическими директивами, которые исходят от народных представителей и поддерживаются общественным мнением страны».

Для конституционного государства характерно, что управление осуществляется в тех пределах, которые установлены для него законом, и в этом смысле исполнительная власть подзаменной.

Гарантии соблюдения установленных законодательной властью границ служит суд. Коль, скоро, однако, принцип законности относится ко всем сферам государственной жизни, судебный контроль распространяется на акты не только исполнительной, но и законодательной власти. В целом ряде случаев контроль за законностью актов в сфере государственного управления осуществляется судами общей юрисдикции, а контроль за актами законодательства - специальными органами конституционного правосудия, оценки которых основываются только и исключительно на конституции. Контроль за конституционностью законов и иных актов законодательной власти не есть посягательство на функции законодателя, а контроль за актами исполнительной власти не вторгается в сферу государственного управления. Суд не может и не должен входить в оценку целесообразности проверяемых на оселке конституционности актов или их соответствие общественным мнениям и ожиданиям; его роль ограничена обеспечением соответствия закона конституции и актов исполнительной власти – закону и конституции. Таким образом, проблема правового обеспечения имеет едва ли не доминирующее значение в теории и практике конституционного государства. Социальное значение гарантий – обеспечить фактическое функционирование институтов и учреждений государства в соответствии с принципами народовластия и свободы личности. Недостаточно только провозгласить государство конституционным, необходимо создать надежные механизмы защиты общества в целом и каждого человека от административного произвола и полицейского насилия. В противном случае декларация о конституционном государстве, являющемся этапом в развитии правового государства, - лишь способ легализации борьбы граждан и их ассоциаций, общества в целом против абсолютного государства с характерным для него самовластием государственных органов и административным произволом.

Проблема гарантий конституционного государства имеет ряд аспектов, каждый из которых может быть самостоятельной темой исследования. В связи с этим и с учётом темы настоящего исследования, возможно, привлечь внимание к одному вопросу – о соотношении гарантий конституции и месте в их системе судебного конституционного контроля.

Итак, прежде всего, следует различать гарантии конституции, под которыми понимаются средства и способы, обеспечивающие стабильность основного закона. Основной Закон поддерживается, в частности, установлением особого порядка внесения в него изменений и дополнений или пересмотра в целом. В зависимости от этого порядка обычно выделяют «жесткие» и «гибкие» конституции: если в первом случае существует особая форма пересмотра конституции, внесения в неё дополнений и изменений, то для ревизии «гибких» конституций ни каких особых форм и правил не предусматривается. Гарантии стабильности «гибких» конституции носит преимущественно политический и нравственный характер, поскольку порядок их пересмотра, изменения или дополнения обычного закона не охраняется какими-либо особыми средствами. В отличие от гарантий конституции конституционные гарантии в собственном смысле слова представляют собой средства и способы охраны и защиты конституции от всяких посягательств на неё, от кого бы такие посягательства ни исходили. Главное назначение конституционных гарантий (это особенно важно иметь в виду на начальных этапах развития демократии) заключается в том, чтобы обезопасить субъектов конституционного права, носителей различных индивидуальных и коллективных прав от тех решений и действий государственных органов и должностных лиц (государства, власти) которые являются антиконституционными по существу или не соответствуют конституции по форме. Конституционные гарантии служат так же средством, позволяющим оградить конституцию от посягательств различных социальных структур, включая общественные объединения и отдельных лиц.

Конституция Российской Федерации предусматривает широкий круг конституционных гарантий, к числу которых могут быть отнесены, к примеру, присяга Президента Российской Федерации, конституционная ответственность высших должностных лиц государства, порядок реализации законодательной инициативы, право и обязанность Президента подписывать и обнародовать законы Российской Федерации в течение четырнадцати дней с момента направления ему принятого парламентом закона и право Президента возвратить до истечения этого срока для повторного рассмотрения закон, принятый парламентом Российской Федерации и прочие.

Перечисленные и некоторые иные конституционные гарантии выполняют привенительную роль, они являются средством предупреждения появления законов, несоответствующих конституции Российской Федерации. Однако современная конституционно-правовая практика страны с учетом мирового опыта конституционно-правового развития использует ещё один способ охраны и защиты Конституции – проверку конституционности уже принятых и вступивших в силу законов и иных нормативных актов Конституционным Судом Российской Федерации.

В основе судебного конституционного контроля лежит принцип разделения властей. Ж.И. Овсенян пишет, что «принцип разделения властей является не только причиной, вызывающей к жизни судебной конституционный контроль, но и основной его сущностной характеристики». Иными словами, в настоящее время понятие разделения властей равнозначно понятию обособления властей. Государственная власть едина, но функции её – законодательство, управление и правосудие – осуществляется различными органами.

Статус исполнительной и судебной властей таков, что они юридически подчинены власти законодательной. Доминирующее положение законодательной власти обуславливается тем, что орган исполнительной и судебной власти, будучи самостоятельным, в осуществлении своей компетенции, могут функционировать в пределах действующего права, их деятельность является подзаконной. Сказанное не означает, что законодатель, если свободен от соблюдения собственных законов. Деятельность законодателя так же подчинена конституции и законам, однако, он в праве вносить изменения в установленные конституцией правила и процедуры, по-новому урегулировать те или иные общественные отношения, расширить или, напротив, сузить сферу правового регулирования, направив тем самым деятельность исполнительной и судебной власти в новое русло.

В условиях конституционного государства закон обязателен не только для подвластных, но и для самого государства в лице его органов законодательной, исполнительной и судебной власти и их должностных лиц.

Не существует универсальной модели разделения властей, которая могла бы быть переписана на национальную почву различных государств без учета их особенностей и своеобразия политического менталитета. Законодательные органы Российской Федерации не только осуществляют функцию законодательства, но в соответствии с Конституцией выполняют и некоторые задачи управления и даже правосудия.

Исполнительная власть в свою очередь осуществляет некоторые функции законодательства в виде полномочий по изданию указов, имеющих нормативное значение, а так же по заключению международных договоров, вступающих, однако, в силу после их ратификации парламентом Российской Федерации, охрана и защита прав граждан, осуществляемая исполнительными органами при разрешении поступающих в эти органы жалоб на нарушение конституционных и иных прав граждан, близка к правосудию.

Наконец, судебная власть так же в состоянии оказывать влияние на законодательство, в частности в процессе осуществления Конституционным Судом, Верховным Судом и Высшим Арбитражным Российской Федерации принадлежащей им законодательной инициативы. Судебные органы осуществляют некоторые исполнительные функции, в частности при осуществлении надзора за деятельностью нижестоящих судов, в финансовых вопросах работы судов, организации учета и прочее. Иными словами, конституционный принцип разделения властей не препятствует распределению некоторых прав, в силу их юридической природы присущих одной из властей, между органами другой власти. Напротив подобное распределение служит гарантией от разрыва между властями, способствует формированию действительного равновесия, баланса властей, является частью механизма их взаимодействия. Этот принцип имеет определяющее значение при условии компетенции органов законодательной, исполнительной и судебной власти Российской Федерации. Он препятствует такому истолкованию полномочий того или иного органа государственной власти, которое может привести к утверждению самоподавляющего характера одной из властей.

Конституция не содержит определения правового государства, что же касается конституционно-правовой доктрины России, то в ней имеется согласие относительно существенных элементов правового государства.

Общее определение правового государства не выработано и в практике судебного конституционного контроля в Российской Федерации. Конституционный Суд давал и даёт ответы на возникающие в связи с проблемой утверждения правовой государственности вопросы в процессе разрешения конституционных споров, имея при этом в виду конкретные формы воплощения правовой государственности в тексте Конституции и исходя из традиционных теоретических воззрений.

Правовое государство в Конституции Российской Федерации закрепляется в положениях устанавливающих фундаментальные принципы конституционного строя. В частности, статья 2 Конституции Российской Федерации гласит: «человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». В данной конституционной норме обратим внимание на следующее: Конституция устанавливает, что в иерархии ценностей человек, его права и свободы являются ценностью и, следовательно, главной целью политики государства.

В статье 3 Конституции Российской Федерации закреплен принцип народовластия. Раскрывая нормативное содержание данного конституционного положения, прежде всего, нужно подчеркнуть, что носителем суверенитета и единственным исполнителем власти в Российской Федерации является её многонациональный народ.

Существенное место в характеристике правового государства в Российской Федерации занимает разделение властей. В статье 10 Конституции Российской Федерации установлено: «Государственная власть на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны».

Правовая государственность в России воплощается и в принципе верховенства конституции. Согласно статьи 15 части 1 Конституции Российской Федерации имеют высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и другие правовые акты, применяемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации. Тем самым фиксируется место Конституции в системе Российского законодательства, её непосредственно и прямо действующий характер и сфера распространения.

Правовое государство – это государство, власть которого имеет пределы. Государственная власть ограничена не только обязанностью признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина, но и обязанностью соблюдать Конституцию и законы. В статье 15 (часть 2) Конституция Российской Федерации записано, что органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации; принятой на референдуме 1993 года является строем социального правового государства. Статья 7 Конституции Российской Федерации провозглашает Российскую Федерацию социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека.

Как писал некогда известный французский государствовед А. Эсмен, имея в виду традиционные для прошлого и ставшие теперь универсальной Конституционной практикой гражданские и политические права, «индивидуальные права представляют все одну общую черту: они ограничивают права государства, но не требуют от него никаких положительных услуг, никаких жертв в пользу граждан. Государство должно воздержаться от вмешательства в известные области, предоставляя свободный простор личной деятельности, но индивидуум больше ничего не может требовать на этой почве»

Иными словами, государство не несёт юридических обязанностей по отношению к гражданам за исключением одной: предусмотреть правовые механизмы защиты этих прав от покушений со стороны государственных органов и их должностных лиц, общественных объединений, других граждан.

Иную структуру имеют гарантии социальных, экономических и культурных прав, закреплённых в Конституции. Так же как и гражданские и политические права, право на труд и на отдых, защита семьи, материнства и детства, право на социальное обеспечение, право на жилище, на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на благоприятную окружающую среду или право на образование, закреплены в Конституции Российской Федерации, требуют от государства признания, соблюдения и защиты.

Конституционные обязанности в социальной сфере отличаются меньшей степенью формальной определённости, или обязанности по обеспечению гражданских и политических прав и свобод. Здесь значительно более широк диапазон самостоятельного усмотрения законодателя и органов исполнительной власти, границы которого обусловлены состоянием экономики, уровнем безработицы, состоянием материальной базы медицинского обслуживания и прочих условий. Но эта самостоятельность также имеет юридические пределы, она может и должна осуществляться в правовых формах, предусмотренных законом и с соблюдением установленных им границ. Статья 7 Конституции Российской Федерации содержит императивное требование, обращённое к законодателю. Но способы и направления реализации этого общего конституционного предписания в Основном Законе не определены, эта задача возложена на законодателя и в значительной мере на органы исполнительной власти. При этом имеет место опасность излишне широкого истолкования формулы социального государства. Попытка вложить в это понятие всё желаемое и выдать его за конституционное требование не соответствует реальному содержанию конституционной формулы социального государства. Как пишет исследователь из ФРГ К. Хеси, «принцип социального государства ограничивается рамками материальной правовой государственности: широкое государственное обеспечение, осуществляемое государством и стремящееся превратить общество в государство всеобщего благодействия и социального обеспечения и упраздняющее тем самым ответственность за собственную свободу, не соответствует принципам социального правового государства».

Эта опасность велика для нашей страны с учётом её прежней конституционной практики по обеспечению социально-экономических прав граждан и чрезвычайной подверженности парламента влияниям из вне. Нельзя игнорировать и опасность сужения социальной функции государства, попытки свести роль государства в социальной сфере к роли «ночного сторожа». В связи с этим существенно возрастает значение Конституционного Суда: от него во многом зависит адекватное Конституции истолкование формулы социального государства, которым должны руководствоваться и законодатель (при формировании социальных программ), и исполнительная власть (в процессе реализации этих программ), и, разумеется, сам суд (в процессе защиты конституционного строя Российской Федерации, являющегося строем социального правового государства.

2.2. Конституционный Суд Российской Федерации, его состав и юридическая природа.

В государственно-правовой практике охраны Конституции наряду с конституционным контролем используется и конституционный надзор. Отечественная конституционно-правовая доктрина различает их по ряду признаков. И, прежде всего по роли в утверждении конституционной законности. Преследуя, в конечном счете, единые цели защиты конституционного строя, прав и свобод человека и гражданина, обеспечение верховенства и прямого действия Конституции, они достигают их различными методами. Органы конституционного надзора способствуют разрешению конституционного спора, как правило, посредством решений парламента и сами являются как бы органами парламента. А органы конституционного контроля занимают самостоятельное место в системе разделения государственной власти в осуществлении своих полномочий, они принимают решения, которые носят окончательный характер. Конституционный контроль в Российской Федерации самостоятельна сфера государственно-властной деятельности. Его осуществляют не только Конституционный суд, но и иные государственные органы. Доминирующее положение в системе институтов конституционного контроля в Российской Федерации занимает судебный конституционный контроль. Под ним понимается официальная деятельность специально уполномоченного Конституцией и развивающими её иными актами органа (органов), которая осуществляется посредством особой процедуры в целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции на всей территории Российской Федерации, предупреждения существования в правовой системе не конституционных актов, толкования конституции.

Конституционный Суд Российской Федерации – это вновь созданный институт, существенно отличающийся от Комитета конституционного надзора СССР порядком формирования, полномочиями и функциями. При формировании Конституционного суда и определение его полномочий усиливались органические пороки института конституционного надзора и были предприняты меры, гарантирующие от их повторения. Эти пороки не могли быть преодолены деятельностью членов ККН СССР, заслуживающей уважения и в целом позитивной оценки.

Конституционный суд был утверждён на основе Закона РСФСР от 15 декабря 1990 года «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона РСФСР), которым предусматривалось, что он избирается Съездом народных депутатов РСФСР, а порядок его избрания и деятельности определяется законом о конституционном суде РСФСР, утверждённым Съездом народных депутатов РСФСР. Названный закон был принят Верховным Советом РСФСР в первоначальном виде 6 мая 1991 года, а 12 июля 1991 года V (внеочередной) Съезд народных депутатов РСФСР утвердил этот закон впервой редакции, включив в него главу 3 раздела III «Рассмотрение дел о конституционности правоприменительной практики.

Позднее в компетенцию Конституционного Суда привносились пункты изменений и дополнений действовавшей в тот период Конституции существенные новеллы, хотя Закон о Конституционном суде не менялся. Расширение круга полномочий этого органа обуславливалось также интеграцией в государственное строительство России принципов федерализма и подписанием Федерального договора, потребовавшего дополнения Основного Закона.

Конституция и прежний Закон о Конституционном Суде Российской Федерации не установили порядка выдвижения кандидатов судьи. На практике выдвижение кандидатов осуществлялось различными фракциями Верховного Совета Российской Федерации. Выдвинутые кандидатуры обсуждались комитетами парламента, затем – Верховным Советом. Обсуждение кандидатов в судьи, набравших наибольшее число голосов в процессе предварительного рассмотрения, было продолжено на пятом Съезде народных депутатов Российской Федерации. В частности, на заседаниях трёх комитетов Верховного Совета были предварительно рассмотрены тридцать восемь кандидатур, но двадцати их которых комитеты вынесли положительное заключение. Кроме того, комитетами Верховного Совета по законодательству, по вопросам законности, порядка и борьбы с преступностью и правам человека были рекомендованы ещё три кандидатуры, не набравшие установленного числа голосов.

30 октября 1991 года одиннадцать судей Конституционного Суда были приведены к присяге и торжественно поклялись истинно добросовестно исполнять обязанности судей Конституционного Суда, защищать конституционный строй и верховенство Основного Закона, подчиняясь при этом только Конституции Российской Федерации, ничему и никому более. Эту дату можно считать днём рождения Конституционного Суда Российской Федерации.

На своём первом организационном заседании Конституционный Суд избрал Председателем Суда Зорькина В.Д.. Заместителем Председатель был избран Витрук Н.В., секретарём суда – Рудкин Ю.Д.

Фактически Суд начал действовать в январе 1992 года и по сентябрь 1993 года рассмотрел более тридцати дел. Однако события сентября-октября 1993 года прервали относительно плавное течение политического процесса в стране. Указ Президента Российской Федерации от 21 сентября 1993 года № 1400 «О поэтапной Конституционной реформе в Российской Федерации» прекратил «осуществление законодательной, распорядительной и контрольных функций Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховным Советом Российской Федерации» (пункт.1). В ответ Верховный Совет констатировал прекращение полномочий Президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина и переход полномочий Президента Российской Федерации к вице-президенту Российской Федерации А.В. Руцкому.

3-4 октября противостояние с исполнительной и законодательной властей достигло апогея. Уличные столкновения и обстрел из орудий Дома Советов Российской Федерации привели к многочисленным человеческим жертвам. Председатель Верховного Совета Р.И. Хасбулатов, вице-президент А.В. Руцкой и другие защитники Дома Советов были арестованы. Первый парламент России, законодательно обеспечивший начало преобразований в стране, прекратил своё существование.

Под угрозу было поставлено и существование Конституционного Суда Российской Федерации. В Указе Президента Российской Федерации от 7 октября 1993 года №1612 «О Конституционном Суде Российской Федерации» утверждалось, что суд оказался в глубоком кризисе. Дважды в течение 1993 года он своими постепенными действиями и решениями ставил страну на грань гражданской войны. Но когда угроза гражданской войны становилась реальной, Конституционный Суд бездействовал. Также говорилось, что Конституционный Суд из органа конституционного правосудия превратился в орудие политической борьбы, представляющее «исключительную опасность для государства».

В связи с этим Президент Российской Федерации констатировал «невозможность деятельности Конституционного Суда в неполном составе». В Указе было прямо подписано не созывать его заседания до принятия новой Конституции Российской Федерации. Будущему Федеральному Собранию, в свою очередь, было предложено рассмотреть в качестве первоочередного вопроса об организационно-правовых формах осуществления конституционного правосудия в Российской Федерации. Это означало приостановление деятельности Конституционного Суда Российской Федерации по осуществлению судебного конституционного контроля в Российской Федерации. Указом Президента исполняющему обязанности Председателя Конституционного Суда Российской Федерации было предложено лишь обеспечить деятельность судей и аппарата Конституционного Суда по подготовке предложений для Федерального Собрания Российской Федерации, об организационно-правовых нормах осуществления конституционного правосудия в Российской Федерации, включая возможность создания Конституционной коллегии в составе Верховного Суда Российской Федерации, подготовке всех необходимых материалов по находящимся в производстве Конституционного Суда делам для последующего их рассмотрения; опубликованию решений и иных материалов Конституционного Суда Российской Федерации.

Принятие Конституции Российской Федерации открыло новый этап становления и развития конституционного правосудия в России. Но понадобилось ещё семь месяцев, чтобы 12 июля Совет Федерации одобрил принятый Государственной Думой 24 июня 1994 года Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» 21 июля 1994 года этот закон явившимся первым в ряду федеральных конституционных законов, принятие которых предусматривается Конституцией Российской Федерации 1993 года, был подписан Президентов Российской Федерации и со дня официального опубликования 23 июля 1994 года вступил в силу.

В феврале 1995 года завершилось формирование полного состава Конституционного Суда. По представлению Президента Российской Федерации судьями были назначены профессора М.В. Баглай, В.Г. Стрекозов, В.А. Туманов, О.С. Хохрякова, а также авторитетные практики Ю.М. Данилов и В.Г. Ярославцев. В марте 1995 года Председателем Суда был избран В.А. Туманов, заместитель Т.Г Моршакова, секретарём суда Ю.Д. Рудкин. Тем самым было положено начало реальному функционированию модели конституционного строя России, базирующегося на принципе народовластия как основе государства, федерализме, государственном суверенитете, правах и свободах человека как высшей ценности, верховенства права, политическом плюрализме, разделении властей, многообразии форм экономической деятельности, полноправном участии России в мировом сообществе.

В деятельности судебного конституционного контроля начался новый этап. В обращении к судьям Конституционного Суда в марте 1995 года Президента Российской Федерации в связи с этим было подчёркнуто: в стране идёт процесс укрепления конституционных органов власти, формируется правовое государство. Роль Конституционного Суда при этом чрезвычайно важна. От Конституционного Суда в значительной степени зависит реальное действие Конституции Российской Федерации, упрочнение основ конституционного строя, защита прав и свобод человека. Своими решениями судьи Конституционного суда способны оказать большое влияние на воспитание в россиянах уважение к праву, закону, правосудию. Новый Основной Закон отказался от определения Конституционного Суда как высшего судебного органа конституционного контроля в Российской Федерации, осуществляющего судебную власть в форме конституционного судопроизводства, которое содержалось первом абзаце 165 статьи примений Конституции.

Тождественное определение Конституционного Суда содержалось и в части первой статьи 1 Закона о Конституционном Суде Российской Федерации 1991 года. В статье 1 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» 1994 года он рассматривался как «судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства». В данном определении в концентрированной форме выражены основные характеристики Конституционного Суда: его функциональное предназначение (осуществление конституционного контроля) статус (судебный орган); основополагающие принципы деятельности (самостоятельное и независимое осуществление судебной власти) процессуальная форма деятельности (конституционное судопроизводство).

Такая новелла не влияет на определение природы Конституционного Суда Российской Федерации. Названный орган судебного конституционного контроля обладает двойственной правовой природой. С одной стороны, Конституционный Суд является органом правосудия, причём порядок перечисления Федеральных судов в главе 7 Конституции Российской Федерации свидетельствует, что это высший орган правосудия в Российской Федерации, хотя он и не осуществляет надзор за деятельностью иных судов – общей юрисдикции и арбитражных. С другой стороны, конституционный суд является конституционным органом государственной власти и в данном качестве стоит в одном ряду с другими конституционными органами государства – Президентом Российской Федерации, Федеральным Собранием Российской Федерации, Правительством Российской Федерации.

С институтонациональной точки зрения Конституционный суд – один из высших государственных органов, независимо и самостоятельно существующий и действующий наряду со всеми другими высшими органами государственной власти Российской Федерации. С позиции функциональной характеристики Конституционный суд представляет собой судебный орган, осуществляющий свою деятельность в форме конституционного судопроизводства. Этот аспект, если его соотнести с практикой организации судебной власти, является преобладающим. Именно поэтому решения Конституционного Суда, по смыслу Конституции и Закона о Конституционном Суде, не являются актами выражения политической воли; суд не рассматривает политические вопросы, его решения всегда должны быть решениями о праве.

Важной особенностью юридической природы Конституционного Суда Российской Федерации является то, что он должен не только применять Конституцию и право, но и «находить» право. Этот аспект правовой природы судебного конституционного контроля является предметом спора и в странах, обладающих давними и прочными традициями такого контроля.

В правовой системе России официальное толкование Конституции согласно статье 125 предоставлено только и исключительно Конституционному Суду Российской Федерации. Это не означает, что толкование не предпринимается другими органами государственной власти. Оно осуществляется правоприменителем, а также гражданами, но только Конституционный Суд принимает такие акты толкования, которые строго обязательны для всех субъектов российского права и обладает по существу нормативным характером. Это отличает конституционный суд от всех иных судов или иных органов государственной власти, которые могут в своей деятельности руководствоваться краткосрочными интересами или принимать решения под влиянием давления различных общественных групп. Конституционный суд в этом смысле, является хранителем долгосрочных конституционных ценностей, на основе которых выверяются решения органов законодательной или исполнительной власти.

Конституционные суды являются не только судебными, но и такими конституционными органами, которым предоставлено право осуществлять контроль за деятельностью законодательной и исполнительной властью. В данном смысле органы конституционного контроля сами представляют высшую государственную власть. Такова главная особенность конституционного правосудия, отличающая его от судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Этим качеством Конституционного Суда обусловлена его интегрирующая роль как гаранта политического мира в обществе и государстве. Об этом свидетельствует практика деятельности конституционных судов Итальянской республики и ФРГ, конституционного совета Французской республики.

Следует сделать оговорку: названная функция конституционного суда Российской Федерации может и должна осуществляться только в форме судебного разбирательства и с соблюдением всех установленных законом процессуальных правил и норм. Именно в этом случае его позиция в качестве арбитра, миротворца имеет правовое значение и влечёт юридические последствия, обязательные для всех участников спора.

В заключении обратим внимание на следующие обстоятельства, также имеющие значение для адекватной оценки правовой природы конституционного правосудия в России. Контроль, осуществляемый, Конституционным Судом, является последующим: суд разрешает дела о соответствии Конституции Российской федерации уже вступивших в силу нормативных актов и договоров между органами государственной власти. Единственное исключение из этого правила предусмотрено для международных договоров: Конституционный Суд проверяет конституционность подписанных, но не вступивших в силу международных договоров. Если такой договор либо отдельные его положения признаны не соответствующими Конституции, то международный договор не подлежит введению в действие и применению, т.е. не может быть ратифицирован, утверждён и не может вступить в силу для Российской Федерации иным образом.

Конституционный Суд согласно действующему Закону о Конституционном Суде (в данной части существенно отличающийся от прежнего Закона) не может по собственной инициативе возбуждать производство и рассматривать дела. Для этого необходимо обращение в Конституционный Суд у правомочного органа или лица. В частности, проверка конституционности нормативных актов осуществляется по запросам главы государства, палат Федерального Собрания, одной пятой членов Совета Федерации или депутатов Государственной Думы, Верховного и высшего Арбитражного судов, органов Законодательной власти субъектов Российской Федерации. Споры о компетентности разрешаются Конституционным судом при наличии обращения участника спора. Президент Российской Федерации в праве обращаться в Конституционный Суд для разрешения споров о компетенции в случае, предусмотренном статьёй 85 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

Правом на обращение в Конституционный Суд с индивидуальной или коллективной жалобой на нарушение конституционных прав и свобод обладают граждане, чьи права и свободы нарушаются законом, применённым или подлежащим применению в конкретном деле, и объединения граждан, а также иные органы и лица, указанные в Федеральном Законе. Суды общей юрисдикции и арбитражные суды также в праве обращаться в конституционный суд с запросом о проверке конституционности того или иного закона, применённого или подлежащего применению в конкретном деле, если при рассмотрении дела в любой инстанции они пришли к выводу о его несоответствии Конституции.

Толкование Конституции Российской Федерации даётся по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, органов законодательной власти субъектов Российской Федерации. Только по запросу Совета Федерации Конституционным судом даётся заключение о соблюдении установленного порядка выдвижении обвинения Президента Российской Федерации в государственной измене или совершения иного тяжкого преступления.

При этом в деятельности Конституционного Суда сочетается формальный и материальный контроль. Конституционный Суд устанавливает соответствие Конституции нормативных актов органов государственной власти и договоров между ними как по форме акта или договора и порядку подписания, закрепления, принятия, опубликования или введения в действие (формальный контроль) так и по содержанию норм, с точки зрения разделения государственной власти и установленного Конституцией разграничения компетенции между федеральными органами государственной власти, а также с точки зрения разграничения предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации (материальный контроль). Закон «О Конституции Российской Федерации» сделал исключение для нормативных актов органов государственной власти и договоров между ними, принятых до вступления в силу действующей конституции. Они проверяются только по содержанию норм.

2.3. Судьи конституционного суда: порядок избрания, статус, гарантии независимости.

Закон о Конституционном Суде Российской Федерации определяет основные пути осуществления судебной власти, его полномочия и главные направления деятельности. Современное видение компетенции Конституционного Суда сложилось не сразу. Согласно прежнему закону суд осуществлял судебную власть путём рассмотрения на своих заседаниях дел о конституционности международных договоров и нормативных актов. Согласно статьи 165 прежней конституции и статьи 3 закона о Конституционном суде этот орган из 15 судей, избираемых Съездом народных депутатов по представлению Председателя Верховного Совета тайным голосованием. Закон требовал предварительного обсуждения кандидатур на должности судей на заседаниях соответствующих постоянных комиссий, палат и комитетов Верховного Совета, а затем на заседании самого Верховного Совета. Новая Конституция Российской Федерации в статье 125 установила, что этот орган состоит из 19 судей. Она существенно изменила порядок формирования Конституционного Суда Российской Федерации. Прежде всего, установлено, что судьи Конституционного Суда (как и Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда) не избираются парламентом или его палатами, а назначаются. Согласно пункту «е» статьи 83 кандидатуры для назначения на должности судей представляются Президентом Российской Федерации. А само назначение судей Конституционного Суда в соответствии со статьёй 102 (пункт «ж» часть 1) Конституции осуществляется одной из палат Федерального Собрания – Совета Федерации.

Следует, однако, оговориться, что применительно к порядку формирования высших органов судебной власти между терминами «избрание» и «назначение» принципиальных различий не усматривается. Совет Федерации играет не пассивную роль, сводящуюся к простому согласованию (или отказу в согласии) с представленной главой государства кандидатурой. В частности, статья 101 (часть 3 Конституции Российской Федерации) предусматривает, что Совет Федерации и Государственная Дума образуют комитеты и комиссии, проводят по вопросам своего ведения парламентские слушания. Представленные Президентом Российской Федерации кандидатуры для назначения на должности судей Конституционного Суда обсуждаются в комитетах и комиссиях Совета Федерации. В процессе обсуждения определяется соответствие или несоответствие представленных кандидатур установленных Законом о Конституционном Суде и лишь, затем принимается решение о назначении или отказе в назначении, которое как, правило, имеет окончательный характер, что в прочем, не мешает Президенту Российской Федерации в будущем вновь предложить кандидатуру, ранее отвергнутого Советом Федерации. Данное правило не распространяется на судей, ранее избранных в состав Конституционного Суда V съездом народных депутатов Российской Федерации в октябре 1991 года.

Принцип не сменяемости судей, установленный прежней Конституцией Российской Федерации, воспринят новым Основным Законом; сохраняется преемственность судебного Конституционного контроля так же в части, касающейся персонального состава Конституционного Суда. Однако основой полномочий судей является теперь не решение прекратившего существование парламента, а волеизъявление народа на референдуме 12 декабря 1993 года.

Закон о Конституционном Суде устанавливает ряд требований к кандидатам на должности судей: гражданство РФ, достижение ко дню назначения возраста не менее 40 лет, безупречная репутация, высшее юридическое образование и стаж работы по юридической специальности не менее 15 лет, признанная высокая квалификация в области права.

Названный Закон устанавливает запрет на занятие и действия, несовместимые с должностью судьи Конституционного суда, в частности, судья не может одновременно быть членом Совета Федерации и депутатом Государственной Думы, иных представительных органов, занимать или сохранять за собой государственные или общественные должности, выполнять работы и получать вознаграждения в каких бы то ни было государственных или общественных органах, а так же на предприятиях, в учреждениях и организациях, заниматься предпринимательской деятельностью, иметь частную практику. Он не может заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной и иной творческой деятельностью.

Особо закон запрещает совмещение с должностью судьи занятий, связанных с профессиональной юридической деятельностью, если она выходит за рамки должностных обязанностей судьи. Судья не имеет права осуществлять защиту или представительство, кроме законного представительства, в суде, арбитражном суде или иных органах, оказывать покровительство каким бы то ни было лицам в получении прав и освобождении от обязанностей.

В Законе так же предусмотрены существенные ограничения для участи судьи Конституционного Суда в политической и иной общественной деятельности. Судья не может принадлежать к политическим партиям или движениям и материально их поддерживать, участвовать в политических акциях, вести политическую пропаганду или агитацию.

Указанные ограничения направлены на обеспечение «чистоты» правовой позиции судей. Это по существу гарантии от возобладания корпоративных либо личных интересов при разрешении дел и даче заключений или от соображений практической целесообразности, которыми могут руководствоваться члены Совета Федерации и депутаты Государственной Думы, политические лидеры и другие лица, но не судьи. Ст. 5 Закона о Конституционном Суде к числу основной деятельности Конституционного Суда относит независимость. Её пределы и юридическое содержание раскрываются в ряде статей Закона, согласно которым Конституционный Суд и его судьи в своей деятельности независимы, самостоятельны и подчиняются только Конституции Российской Федерации.

Важной гарантией независимости Конституционного Суда и его самостоятельности служит положение Закона о том, что судьи выступают в личном качестве. Судьи Конституционного Суда, как и Суд в целом, не являются представителями каких бы то ни было государственных или общественных органов, политических партий и движений, государственных, общественных, кооперативных, иных предприятий, учреждений и организаций, должностных лиц, государственных образований, территорий, наций, народностей, социальных групп.

Из этого вытекает следующее положение: судьи Конституционного Суда разрешают дела и дают заключения в условиях, исключающих постороннее воздействие на свободу их волеизъявления. Они не должны запрашивать или получать указания от каких-либо государственных или общественных органов, должностных лиц. Что же касается решений суда, то они в соответствии с логичным смыслом Конституции выражает правовую позицию судей, свободную от соображений практической целесообразности и политических склонностей.

Закон особо оговаривает запрет, какого бы то ни было вмешательства в деятельность Конституционного Суда. Такое вмешательство, если оно имеет место, влечёт ответственность в соответствии с законом.

Конституционный Суд не может быть независимым, самостоятелен и подчиняться только Конституции, если его судьи не обладают адекватной независимостью и самостоятельностью. В законе о Конституционном Суде достаточно полно указано гарантии независимости судей Конституционного Суда. В числе этих гарантий, прежде всего – присяга судьи Конституционного Суда, приносимая им на заседании Совета Федерации: «Клянусь честно и добросовестно исполнять обязанности судьи Конституционного Суда Российской Федерации, подчиняясь при этом только Конституции Российской Федерации, ничему и никому более» (часть 2 статья 10).

Закон о Конституционном Суде предусматривает и ряд специальных юридических гарантий. В прежнем Законе статья 5 устанавливала, что полномочия судьи не ограничиваются каким-либо сроком. Статья 16 устанавливала несменяемость судьи Конституционного Суда. Он не мог быть переведён на другую должность без его согласия, и его полномочия не могли быть прекращены или приостановлены иначе как в порядке и по основаниям, установленным Законом о Конституционном Суде. Действующий Закон о Конституционном Суде Российской Федерации установил, что судья назначается на срок 12 лет. Предельный возраст для пребывания в должности – 70 лет. Причём назначение судей Конституционного Суда на второй срок не назначается.

В статье 15 действующего Закона установлены иммунитеты судей Конституционного Суда от уголовной и административной юрисдикции. В частности, судья неприкосновенен. Он не может быть задержан, арестован, подвергнут обыску, кроме случаев задержания на месте преступления, а также подвергнут личному досмотру, за исключением случаев, когда это предусмотрено Федеральным Законом для обеспечения безопасности других людей.

К гарантиям независимости и самостоятельности судьи Конституционного Суда и его подчинения только Конституции Российской Федерации. Можно отнести так же порядок и основания приостановления и прекращения его полномочий, предусмотренных статьями 17 и 18 Закона. Прежний Закон о Конституционном Суде установил, что полномочия судьи могли приостанавливаться только решением самого Суда и только в случаях, если при выборах лица на должность судьи Конституционного Суда был существенно нарушен порядок, установленный Конституцией и указанным Законом; было дано согласие Конституционного Суда Российской Федерации на арест судьи или привлечение его к уголовной ответственности, судья имел занятия, не совместимые с его должностью; судья изложил в средствах массовой информации свое мнение о вопросе, изучаемом или принятом к рассмотрению Конституционным Судом, до принятия решения по этому вопросу; судья по состоянию здоровья не способен длительное время выполнять свои обязанности; судья был подвергнут принудительным мерам медицинского характера или ограничен в дееспособности соответственно определением или решением суда, вступившим в законную силу, судья был признан безвестно отсутствующим решением суда, вступившим в законную силу; судья свыше трех раз подряд без уважительных причин не участвовал в заседании Конституционного Суда.

Наличие оснований для приостановлении полномочий судьи Конституционного Суда констатировалось решением Конституционного Суда, которое не могло быть принято позднее одного месяца со дня обнаружения таких обстоятельств. Конституционный Суд приостанавливал полномочия судьи до отпадения оснований к их приостановлению.

Конституционный Суд неоднократно прибегал к приостановлению полномочий судей, которые в силу болезни или командировки в течение длительного времени не могли осуществлять свои функции. Особое место в ряду таких решений занимают решения Конституционного Суда Российской Федерации от 1 декабря 1993 года, которыми были приостановлены полномочия судей В.Д.Зорькина и В.О.Лугина.

Действующий Закон о Конституционном Суде Российской Федерации принес некоторые новшества в институт приостановлении полномочий судьи.

Согласно статьи 17 названного закона полномочия судьи могут быть приостановлены решением Конституционного Суда Российской Федерации в случаях, если:

  1. было дано согласие Конституционного Суда Российской Федерации на арест судьи или привлечение его к уголовной ответственности;

  2. судья по состоянию здоровья временно не способен выполнять свои обязанности.

Приостановление полномочий судьи осуществляется по решению Конституционного Суда, которое должно быть принято не позднее одного месяца со дня выявления оснований для их приостановления. Судья Конституционного Суда Российской Федерации, полномочия которого приостановлены, не вправе участвовать в заседаниях Конституционного Суда Российской Федерации, а так же направлять официальные документы в государственные и общественные органы, должностным лицам и гражданам и истребовать от них какие-либо документы и иную информацию. Приостановление полномочий судьи не влечёт за собой приостановления выплаты этому судье заработной платы и не лишает его гарантий, установленных законом.

В действующем Законе о Конституционном суде Российской Федерации расширены и значительно более определённо сформулированы основания прекращения полномочий судьи (статья 18). Полномочия судьи Конституционного Суда прекращаются ввиду:

  1. нарушения порядка его назначения на должность судьи Конституционного Суда Российской Федерации, установленного Конституцией Российской Федерации и данным законом;

  2. истечение срока полномочий судьи или достижение судьёй предельного возраста пребывания в должности;

  3. личного письменного заявления судьи об отставке до достижения им предельного возраста пребывания в должности;

  4. утрачены судьёй гражданства Российской Федерации;

  5. вынесенного в отношении судьи обвинительного приговора, вступившего в законную силу;

  6. совершение судьёй поступка, порочащего честь и достоинство судьи;

  7. продолжение судьёй, несмотря на предупреждения со стороны Конституционного Суда Российской Федерации, занятий или совершение действий, не совместимых с его должностью;

  8. неучастие судьи в заседаниях Конституционного Суда или уклонения его от голосования свыше двух раз подряд без уважительных причин;

  9. признания судьи недееспособным решением суда, вступившим в законную силу;

  10. признание судьи безвестно отсутствующим решением суда, вступившим в законную силу;

  11. объявление судьи умершим решением суда, вступившим в законную силу;

  12. смерти судьи.

Полномочия судьи Конституционного Суда Российской Федерации могут быть прекращены так же в виду его неспособности по состоянию здоровья или иным уважительным причинам в течение длительного времени (не менее 10 месяцев подряд) исполнять обязанности судьи.

Прекращение полномочий судьи Конституционного Суда Российской Федерации осуществляется по решению Конституционного Суда Российской Федерации, которое направляется Президенту Российской Федерации и является официальным уведомлением об открытии вакансии.

Прекращение полномочий Судьи Конституционного Суда Российской Федерации по основанию, указанному в пункте 1 части 1 статьи 18 (существенное нарушение порядка его назначения на должность судьи), производится Советом Федерации по представлению Конституционного Суда. Прекращение полномочий судьи по основанию, указанному в пункте 6 первой статьи (совершение судьёй проступка, порочащего честь и достоинства судьи), так же производится Советом Федерации по представлению Конституционного Суда, принятому двумя третями голосов от общего числа судей. Закон предусматривает так же необходимые материальные гарантии независимости судьи Конституционного Суда, включая жалованье, выходное пособие, социальное и бытовое обеспечение.

Кроме того, в Законе специально оговорены гарантии независимости судьи при осуществлении им своих функций и полномочий от Председателя, заместителя Председателя и судьи – секретаря Конституционного Суда Российской Федерации. В частности, указанные должностные лица (как никто другой в Конституционном Суде или в не его) не располагают в отношении судьи дисциплинарной властью. Судья Конституционного Суда вообще не может быть привлечён к дисциплинарной ответственности.

При этом Закон о Конституционном Суде Российской Федерации не устанавливает каких-либо административных полномочий для заместителя Председателя Конституционного Суда, он лишь исполняет обязанности Председателя Конституционного Суда по его поручению, а так же в случае отсутствия Председателя, приостановление, прекращение или сложение его полномочий. Функции заместителя Председателя Конституционного Суда определяются только и исключительно Председателем Конституционного Суда, и любые полномочия, помимо обязанностей судьи, осуществляются заместителем Председателя лишь по поручению Председателя Конституционного Суда и в установленных им пределах.

Что касается судьи – секретаря Конституционного Суда, то он обладает широким кругом административных полномочий. Секретарь суда наряду с выполнением обязанностей судьи осуществляет непосредственное руководство работой аппарата Суда, организационно обеспечивает подготовку и проведение заседаний Конституционного Суда; организует ведение протокола в заседаниях Конституционного Суда; подписывает протоколы заседаний и решения Конституционного Суда в удостоверении их верности; организует направление решений, посланий, представлений Конституционного Суда соответствующим государственным и общественным органам, а так же предприятиям, учреждениям и организациям, должностным лицам и гражданам, производит действия, необходимые для исполнения принятых Конституционным Судом решения; организует информационное обеспечение судей Конституционного Суда; осуществляет другие полномочия в соответствии с Законом и Регламентом Конституционного Суда Российской Федерации.

Закон достаточно определенно очерчивает функции и полномочия Председателя Конституционного Суда Российской Федерации. Одни из них связаны с его положением как руководителя учреждения и совпадают в принципе с функциями и полномочиями, обычно присущими правовому положению любого руководителя. Другие связаны с его специальным статусом, и в этом случае Председатель Конституционного Суда наделён некоторыми оперативными функциями.

2.4. Компетенция Конституционного Суда и формы её реализации.

Существенную новацию претерпела компетенция Конституционного Суда Российской Федерации в Конституции Российской Федерации 1993 года. В частности, её статья 125 устанавливает:

  1. Конституционный Суд Российской Федерации состоит из 19 судей

  2. Конституционный Суд Российской Федерации по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, одной пятой членов Совета Федерации или Депутатов Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, органов законодательной и исполнительной власти субъектов Российской Федерации разрешает дела о соответствии Конституции Российской Федерации:

  • Федеральных Законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации.

  • Конституций республик, уставов, а так же законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной Власти российской Федерации и органов Государственной Власти субъектов Российской Федерации;

  • Договоров между органами государственной власти Российской федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, договоров между органами государственной власти субъектов Российской Федерации;

  • Не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации.

  1. Конституционный Суд Российской Федерации разрешает споры о компетенции:

  • Между федеральными органами Государственной власти;

  • Между органами Государственной Власти Российской Федерации и органами Государственной Власти субъектов Российской федерации;

  • Между высшими Государственными органами Государственной власти Российской Федерации.

  1. Конституционный Суд Российской Федерации по жалобам на нарушение прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность Закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, в порядке установленном федеральным законом.

  2. Конституционный суд Российской Федерации по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, органов законодательной власти субъектов Российской Федерации даёт толкование Конституции Российской Федерации.

  3. Акты или отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу; не соответствующие Конституции Российской Федерации международные договоры Российской Федерации не подлежат введению в действие и применению.

  4. Конституционный Суд Российской Федерации даёт заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления.

В развитии Конституции Российской Федерации 1993 года Федеральный Конституционный Закон «О конституционном Суде Российской Федерации» в числе его полномочий указывает на право Суда выступать с законодательной инициативой по вопросам своего ведения, а так же на осуществление их полномочий, предоставляемых ему Конституцией, федеративным договором и федеральными конституционными законами. В данной связи круг полномочий Суда должен быть дополнен его правом направлять палатам Федерального Собрания Российской Федерации послания, принимать свой регламент, в соответствии со статьёй 12 Федерального конституционного закона «О референдуме Российской Федерации» от 10 октября 1995 года проверять соблюдение предусмотренных Конституцией требований к референдуму Российской Федерации. Суд может так же пользоваться правами, предоставленными ему заключениями в соответствии со статьёй 11 Конституции Российской Федерации договорами о разграничении предметов и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, если эти права не противоречат его юридической природе и предназначению в качестве судебного органа конституционного контроля. Сравнение положений Закона о Конституционном Суде 1991 года статья 165 прежней и статьи 125 новой Конституции Российской Федерации, а так же действующего Закона о Конституционном Суде позволяет, пожалуй, говорить об определённой тенденции. Статья 165 прежней конституции существенно расширила полномочия суда по сравнению с Законом о Конституционном Суде Российской Федерации, тем самым, создав некоторые легальные возможности вмешательства этого органа в сферу деятельности законодательной и особенно исполнительной власти, а так же некоторой политизации деятельности суда. Статья 125 новой Конституции Российской Федерации ликвидировала эти легальные основания, а так же учла новые реалии Российской Федерации и то разграничение предметов ведения и полномочий, которое сложилось в судебной системе, и вернула Конституционному Суду право толкования Конституции Российской Федерации, которое традиционно принадлежит именно органам судебного конституционного контроля.

В этой связи обращают на себя внимание следующие особенности конституционного регулирования статуса Конституционного суда:

  1. Из числа субъектов, обладающих правом обращения с запросами в Конституционный Суд изъяты:

  • Федеральное собрание в целом (таким правом обладают палаты парламента)

  • Отдельные депутаты, которые лишены возможности возбудить дело в суде (это право принадлежит теперь одной шестой членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы)

  • Генеральный прокурор Российской Федерации

  • Общественные организации в лице их республиканских органов.

  1. Запрос о проверке Конституционности может касаться только законов и нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы и Правительства Российской Федерации. Следовательно, акты право применения остались за пределами проверки их Конституционным Судом, причем проверка нормативных актов так же ограничена уровнем не ниже Правительства Российской Федерации.

  2. Объектом проверки являются не только федеральные законы и иные нормативные акты, но и конституции, уставы, а так же законы и иные нормативные акты субъектов Российской Федерации, изданные по вопросам, относящимся к ведению федеральных органов государственной власти и совместному ведению Федеральных органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

  3. Объектами проверки являются государственные договора, т.е. договора между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, а так же договора между органами государственной власти субъектов Российской Федерации.

  4. Проверке на конституционность подлежат при наличии соответствующих условий не вступившие в силу международные договора Российской Федерации.

  5. В компетенцию Конституционного Суда входит разрешение споров о компетенции между федеральными органами государственной власти, между ними и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, а так же между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации. В последнем случае возможно и необходимо двойное толкование: с одной стороны, речь идет о спорах между высшими государственными органами одного и того же субъекта Российской Федерации, с другой – о спорах между высшими государственными органами различных субъектов Российской Федерации.

  6. Существенно обновлена форма участия Конституционного Суда в защите прав человека. Статья 125 (часть 4) Конституция Российской Федерации легализовала институт конституционной жалобы. Речь идет о проверке не собственно правоприменительной практики, а нормы закона, применённого или подлежащего применению в конкретном деле. Такая проверка может осуществляться не только по жалобам граждан на нарушение их конституционных прав и свобод, но и по запросам судов, а так же по обращениям генерального прокурора Российской Федерации. Порядок заявления жалоб и обращения в Конституционный Суд с запросами усматривается федеральным законом.

  7. Конституционному Суду Российской Федерации предоставлено право давать толкование Конституции Российской Федерации. Такое толкование (имеется в виду официальное, а не казуальное толкование, осуществляемое всеми правоприменителями) может даваться только по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, органов законодательной власти субъектов Российской Федерации.

  8. Значительно сужены возможности Конституционного Суда в процессе отрешения Президента Российской Федерации от должности. Он лишь по запросу Совета Федерации даёт заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления.

Обращает на себя внимание то, что статья 125 новой Конституции России исключила из компетенции Конституционного Суда Российской Федерации проверку конституционности политических партий, иных общественных объединений и массовых движений. Автор, принимавший участие в деятельности Рабочей группы Конституционного совещания, может свидетельствовать, что данная проблема стала предметом острых дискуссий.

Некоторые полномочия Конституционного Суда тесно соприкасаются с полномочиями Президента Российской Федерации. Речь идёт не только о том, что дела, перечисленные в части 2 статьи 125 Конституции Российской Федерации, возбуждаются в Конституционном Суде по запросам Президента Российской Федерации, но и о полномочиях главы государства, предусмотренных статёй 85 Конституции.

Согласно статье 85 Конституции Российской Федерации (часть 1) Президент Российской Федерации может использовать согласительные процедуры для разрешения разногласий между органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами государственной власти Российской Федерации. В случаях не достижения согласованного решения он может передать разрешение спора на рассмотрение соответствующего суда.

Во-вторых, в статье 85 (часть 1) говорится не об обязанности, а о праве Президента Российской Федерации использовать согласительные процедуры.

Конституция Российской Федерации и действующее законодательство не определяет содержание согласительных процедур, это дело видимо будущего.

Для адекватного определения юридической природы и предназначения Конституционного Суда, с которыми должны сопрягаться его полномочия при разрешении любых конституционных споров, важное значение имеет вынесение целей и задач Конституционного Суда. В статье 3 Закона о Конституционном Суде к числу преследуемых судом целей отнесены защита основ конституционно строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции на всей территории Российской Федерации. В действующем Законе о Конституционном Суде нет указания на задачи этого органа судебного конституционного контроля, хотя путём доктриального истолкования Закона в качестве задач Суда можно рассматривать способствование утверждению законности, укрепление правопорядка, воспитание в должностных лицах и гражданах уважения к Основному Закону Российской Федерации.

Не вдаваясь в детальный анализ изложенных положений Закона о Конституционном Суде, хотелось, бы, однако, отметить, что между целями и задачами Конституционного Суда нет неопределённого различия, они взаимосвязаны, их связь носит взаимопроникающий характер, если цель – это то к чему стремится, то есть предвидимый и желаемый субъектом, а также желательный с точки зрения закона результат, достижению которого должна служить деятельность Суда, то задача представляет собой предметное выражение цели. Через выполнение стоящих перед Конституционным Судом задач реализуются его цели.

Перечисленные в статье 3 Закона о Конституционном Суде цели составляют систему, объединённую внутренней связью и взаимодействием; одновременно эти цели играют объединяющую роль, поскольку именно они интегрируют деятельность Конституционного Суда при реализации им различных полномочий установленных Конституцией и законами Российской Федерации, в единую систему.

Эти цели имеют определяющие для всего общества и государства значение. Они обладают функционально-предметным характером, поскольку охватывают и результаты, выражающиеся в определённом поведении, и конечный социальный итог такого поведения. Их особая социальная и юридическая значимость состоит в том, что они преследуются не только Конституционным Судом, но и всей системой представительной и исполнительной власти, а также в процессе конституционного и в целом правового регулирования. В них воплощаются наиболее важные интересы общества. Личности и государства и сочетаются национальные интересы с интересами международного сообщества в целом.

Цели Конституционного Суда не находятся в состоянии соподчинения, их одинаково важно учитывать в его деятельности при рассмотрении дел конституционности нормативных актов и международных договоров, споров о компетенции, толковании Конституции или реализации иных полномочий, предусмотренных Конституцией и законами Российской Федерации. Именно полномочия Конституционного Суда и установленный Законом о Конституционном Суде процессуальный порядок их реализации представляет собой средства, пути, способы достижения провозглашённых в Законе целей Конституционного Суда Российской Федерации.

Цели и задачи Конституционного Суда имеют нормативный характер и служат ему ориентирами при выборе решений. Суд не может их игнорировать при разрешении того или иного конституционного спора. Решение, противоречащее им, было бы неконституционным, ибо способно привести к таким социально-правовым результатам, которые чреваты подрывом суверенитета народов Российской Федерации, разрушением конституционного строя, нарушением основных прав и свобод человека, законных интересов граждан и юридических лиц, коррозии конституционной законности.

2.5. Решения Конституционного Суда.

Особое положение, занимаемое Конституционным Судом в системе органов государственной власти, и присущее ему качество высшего судебного органа конституционного контроля в Российской Федерации, осуществляющего судебную власть в форме конституционного судопроизводства, предопределяет обязанность его решений, принятых в пределах его компетенции, на всей территории Российской Федерации для всех органов государственной власти и органов местного самоуправления, а также предприятий, учреждений и организаций, должностных лиц, граждан и их объединений (статья 6). Обязательность решений Суда не ограничивается не по сфере распространения (вся территория Российской Федерации), ни по кругу адресатов (все субъекты права на территории Российской Федерации, а также граждане Российской Федерации и российские юридические лица находящиеся за границей). При этом имеется ввиду прежде всего итоговое решение Суда по существу рассмотренного дела о соответствии Конституции Российской Федерации нормативных актов, государственных договоров и не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации, о разрешении споров о компетенции. По жалобам на нарушение конституционных прав и свобод и по запросам судов о конституционности закона, применённого или подлежащего применению в конкретном деле, а также о толковании Конституции Российской Федерации. Решение, принимаемое по любому из перечисленных вопросов, именуется постановлением. Постановления выносятся именем Российской Федерации.

Решения суда формально считаются имеющими силу только для тех дел, в связи, с которыми они были вынесены, но в действительности эти решения являются источниками права.

Закон о Конституционном Суде не даёт однозначного ответа на вопрос, присуща ли обязывающая сила решения Конституционного Суда только его формулировке или она распространяется на его мотивирующую часть. Постановка такого вопроса обусловлена рядом норм прямого Закона о Конституционном Суде, прежде всего частью 4 статьи 46, согласно которой Конституционный Суд Российской Федерации письменно изменял решения немедленно после его принятия. Суд мог отложить составление мотивированного решения на срок не более 2 недель, ограничившись изложением формулирования решения, приобщаемой к протоколу заседания. Из этого положения Закона можно сделать вывод о том, что обязывающей силой обладала только формулировка, содержащаяся в резолютивной части постановления, но не то обоснование, которое суд использовал в его мотивированной части. Однако такой вывод не согласовывается с рядом иных положений Закона.

В частности, статья 84 устанавливала, что решения, изложенные в виде отдельного документа, должны быть опубликованы в «Ведомостях Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации» не позднее или в семидневный срок после их изложения и в «Вестник Конституционного Суда Российской Федерации», а в предусмотренных этой статьёй случаях – и в иных изданиях. Как видим, в законе речь шла не о краткой формулировке, конечных выводах суда, содержащихся в постановляющей части решения, а о решении в целом.

По мнению видного германского государствоведа Т. Маунца, «в общем, можно, пожалуй, распространять обязывающую силу и на ведущие начала решения, но, конечно, лишь в той степени, в какой требует разъяснения руководящая мысль решения, и лишь постольку, поскольку эти начала применяются в связи с его руководящей мыслью, а не самостоятельно, сами по себе. Эта обязывающая сила ни в коем случае не распространяется просто на обоснование решения, в особенности на замечания в обосновании, не имеющие значения для результатов решения».

Если исходить из действующего законодательства Российской Федерации, то едва ли эта позиция может быть принята безапелляционно. Несомненно, одно: решениям Конституционного Суда действительно присуща материально-правовая сила закона, но это решение не является нормативным актом и не рассматривается в качестве прецедента, имеющего нормативно-регулирующее значение, хотя фактически и выступает таковым. Оно не может быть отменено принимаемым Парламентом законом или иным актом законодательной или исполнительной власти. Вместе с тем в недавнем прошлом приходилось учитывать, что вывод об обязывающей силе и формулировке решения и его мотивировочной части вступал в определённое противоречие с пунктом 8 части первой статьи 109 ранее действовавшей Конституции, согласно которому, толкование законов Российской Федерации (следовательно, и Конституции) давал Верховный Совет. Отсюда вытекала возможность коллизии между судебным истолкованием той или иной конституционной либо конкретизирующей её нормы и толкованием этих норм, которые давалось самим законодателем.

Данная коллизия могла быть разрешена либо признаками обязательной юридической силы только за формулы решения, либо предоставлением права толковать Конституцию Конституционному Суду Российской Федерации. Причем второй вариант Суду всегда представлялся более соответствующим логике принятой в российской Федерации концепции конституционного контроля, в противном случае окончательность решений Конституционного Суда по всем подведомственным ему вопросам ставилась под сомнение, поскольку законодательная власть толкованием применённой Судом конституционной нормы могла поставить его перед необходимостью пересмотра своего решения. Истины ради, однако, нужно отметить, что ранее действовавший Закон и в данном случае предусматривал некоторые гарантии независимости Конституционного Суда: в статье 53 говорилось о возможности пересмотра решения по собственной инициативе.

Создатели действующей Конституции и авторы нового Закона о Конституционном Суде Российской Федерации учли отмеченные противоречия. Закон не предусматривает теперь возможность ограничиться оглашением лишь краткой формулировки решения, отложив составление мотивированного решения на срок до двух недель. Решения Конституционного Суда Российской Федерации излагаются в виде отдельных документов с обязательным указанием мотивов их принятия. Статья 77 Закона о Конституционном Суде с учётом прежней практики Суда особо оговаривает: «решение Конституционного Суда Российской Федерации провозглашается в полном объёме в открытом заседании Конституционного Суда Российской Федерации немедленно после его подписания».

Кроме того, статья 125 действующего Основного Закона толкования Конституции Российской Федерации отнесла к компетенции Конституционного Суда. В силу этого законодательная власть утратила возможность воздействия на решения Суда в смысле его пересмотра последующим толкованием конституционного положения, применённого Судом. Именно по этому из проекта Закона о Конституционном Суде была исключена содержавшаяся в нём статья 84, которая регламентировала пересмотр решения Конституционного Суда в случае, предусмотренном Законом о Конституционном Суде, итоговое решение Суда именуется заключением. Согласно части 3 статьи 71 заключением называется итоговое решение Суда по существу запроса о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления. Закон устанавливает, что запрос о даче такого заключения направляется в Конституционный Суд Советом Федерации. Никакой иной орган государственной власти, включая Государственную Думу, не вправе обращаться с таким запросом. Причём запрос, направляемый Советом Федерации, рассматривается Судом при двух условиях: обвинение в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления выдвинутого Государственной Думой; имеется заключение Верховного Суда Российской Федерации о наличии в действиях Президента признаков соответствующего преступления. Закон устанавливает достаточно жесткие временные рамки, в которых действует Конституционный Суд при реализации данного полномочия.

Статья 50 Закона и Конституционном Суде посвящена требованиям Конституционного Суда Российской Федерации. Обязательными являются требования о предоставлении текстов нормативных и других правовых актов, документов и их копий, дел, сведений и других материалов; о заверении документов и текстов нормативных актов; о проведении проверок, исследований, экспертиз; об установлении наличия или отсутствия определенных обстоятельств; о выделении специалистов; о даче разъяснений, консультаций и об изложении профессиональных мнений по рассматриваемым им делам.

Конституционный Суд может запросить в Верховном Суде, Высшем Арбитражном Суде, судах общей юрисдикции, арбитражных судах Российской Федерации и её субъектов, и других правоприменителей сведения соответственно по судебной, арбитражной или иной правоприменительной практике и принятому истолкованию законодательства. Это право Конституционного Суда вытекает из части 2 статьи 74 Закона о Конституционном Суде Российской Федерации, согласно которой Суд принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальными и другими актами толкования или сложившейся правоприменительной практикой, а так же исходя из его места в системе правовых актов. Требования Суда, обращенные к указанным правоприменителям, так же обязательны.

2.6. Организационные формы конституционного судопроизводства.

Действующий Закон о Конституционном Суде Российской Федерации существенно модифицировал организационные формы Конституционного судопроизводства. Прежний Закон устанавливает, что все дела рассматриваются и разрешаются Судом только в полном составе. Это требование Закона привело к тому, что Суд не всегда мог уложиться в предусмотренные сроки. По этому Суд, в целом соблюдая принцип рассмотрения и разрешения дел с учётом времени их поступления, тем не менее, имел возможность варьировать очерёдность рассмотрения дел в зависимости от их социальной и юридической значимости. Причём значимость дел зачастую определялось общественным вниманием к ним, что отнюдь не способствовало формированию атмосферы относительной отрешенности от социальных, политических и прочих не правовых актов при разрешении соответствующего конституционного спора.

Согласно статье 20 действующего Закона Конституционный Суд рассматривает и разрешает дела в пленарных заседаниях палат. В пленарных заседаниях участвуют все судьи Конституционного Суда, полномочия которых не приостановлены или не прекращены. Суд состоит из двух палат, включающих в соответственно девять и десять судей. Персональный состав палат определяется путём жеребьевки, порядок проведения которой устанавливается Регламентом Конституционного Суда. При этом состав палат не должен оставаться неизменным более чем три года.

Закон достаточно чётко осуществляет разграничения полномочий пленарного заседания Суда и его палат. Прежде всего, установлено общее правило: Конституционный Суд в праве рассмотреть в пленарном заседании любой вопрос, входящий в компетенцию Суда. Исключительно в пленарных заседаниях Суд:

  1. Разрешает дела о соответствии Конституции Российской Федерации Конституций республик и уставов иных субъектов Российской Федерации

  2. Даёт толкование Конституции Российской Федерации

  3. Даёт заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления

  4. Принимает послания Конституционного Суда Российской Федерации

  5. Решает вопрос о выступлении с законодательной инициативой

Конституционный Суд в пленарных заседаниях так же:

  1. Избирает Председателя, Заместителя Председателя, судью – секретаря Конституционного Суда

  2. Формирует персональный состав палат Конституционного Суда

  3. Принимает Регламент Конституционного Суда и вносит в него изменения и дополнения

  4. Устанавливает очерёдность рассмотрения дел в пленарных заседаниях Суда, а так же распределяет дела между палатами

  5. Принимает решения о приостановлении или прекращении полномочий судьи Конституционного Суда Российской Федерации, а так же о досрочном освобождении от должности Председателя, заместителя Председателя и судьи-секретаря Суда.

При определении перечня вопросов, рассматриваемых в заседаниях палат Конституционного Суда, так же установлено следующее общее правило: Конституционный Суд в заседаниях палат разрешает дела, отнесённые к ведению Суда и не подлежащие рассмотрению согласно Закона исключительно в пленарных заседаниях.

Конституционный Суд Российской Федерации в заседаниях палат:

  1. Разрешает дела о соответствии Конституции Российской Федерации:

  • Федеральных законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации

  • Законов и иных нормативных актов субъектов Российской федерации, изданных по вопросам, относящихся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Российской Федерации

  • Вступивших в силу международных договоров Российской Федерации

  1. Разрешает споры о компетенции:

  • Между федеральными органами государственной власти

  • Между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации

  • Между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации

  1. По жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность закона, применённого или подлежащего применению в конкретном деле

Глава 3. Судебный конституционный контроль в России: уроки, проблемы, перспективы.

«Существует точка зрения о не демократичности конституционного контроля: неизмеримый и нередко несменяемый орган (Конституционный Суд) отвергает решения избранных и юридически сменяемых властей (Парламента, Президента, Правительства). Эта аргументация опровержима. Неограниченная демократия – разновидность декадентской демократии; в истинной демократии устанавливаются границы решений большинства».

Демократия и конституционный контроль должны быть поставлены рядом, поскольку конституционная юстиция защищает традицию как необходимое дополнение писаного права и правовые принципы, занимающие особое место в общей копилке конституционных знаний.

Российская наука конституционного правосудия – новое и перспективное направление исследований в рамках публичного права. Развитие теории Конституции, «самопознание» конституционной юстиции – залог будущих успехов Конституционного Суда Российской Федерации и прочности института. В России уже имеются примеры влияния независимых оценок Конституционного Суда на государственную жизнь и гражданское общество. Конституционное правосудие признало в будущем критически относиться к конституционно-правовым институтам, проявлять мужество в отношениях с исполнительной и законодательной властью, защищать предсказуемость и стабильность правовых отношений.

В условиях тоталитарного государства, каким являлся СССР, когда законодательная, исполнительная и судебная власти были сосредоточены в руках Политбюро ЦК КПСС, конституция выполняла функцию одного из символов государства, как герб, флаг или гимн, выражала интересы ЦК КПСС и была самодостаточна, т.е. ни в какой защите не нуждалась. С распадом СССР и началом строительства в России демократического государства, с утверждения принципа разделения властей появились различные партии и движения. Начался так называемый «парад суверенитетов». Назрела крайняя необходимость в формировании надёжного механизма защиты и охраны Конституции.

В этой связи следует сказать, что утверждение в России Конституционного Суда является процессом закономерным, и я не могу согласиться с утверждением о том, что Конституционный Суд в России не нужен.

Если исходить из правила, что демократия является неотъемлемой частью правового государства, и предположить, что все органы государственной власти и их должностные лица обязаны свято соблюдать Конституцию, то следует отметить, что с появлением Конституционного Суда Российской Федерации – первого в истории России органа судебного контроля – Конституция наконец-то перестала быть «иконой», а стала действующим, работающим документом. Появилась практическая возможность прямого применения её норм при осуществлении правосудия и, к сожалению, учреждение Конституционного суда – один из немногих реальных шагов на пути формирования правового государства в России.

В публикациях, касающихся сущности и деятельности Конституционного Суда, высказываются две точки зрения о его политизации. На мой взгляд, Конституционный суд, являясь органом государственного конституционного контроля и защищая Конституцию, просто не может по своей природе, предназначению и задачам быть вне политики, поскольку Конституция, являясь основным законом государства, устанавливая межнациональные, международные принципы взаимоотношения государства, формируя правовой режим общества, структуру государственной власти, сама по себе политична. Следовательно, защищая Конституцию, Конституционный Суд защищает ту политико-правовую идею, которая заложена в Конституции. Однако я оставляю этот вопрос для учёных, и хотела бы остановиться на более практичном вопросе – о прямом применении норм Конституции при осуществлении правосудия. В этой связи обращусь к известному постановлению Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия». В этом постановлении говориться, что суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию, в частности:

  • Когда закреплённые нормой Конституции положения, исходя из её смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность её применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права. Свободы. Обязанности человека и гражданина и другие положения

  • Когда суд придёт к выводу, что федеральный закон, действовавший на территории Российской Федерации до вступления в силу Конституции Российской Федерации, противоречит ей

  • Когда суд придёт к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступления в силу Конституции Российской Федерации, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции

  • Когда закон или иной нормативный правовой акт, принятый субъектом Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации противоречит Конституции Российской Федерации, а федеральный закон, который должен регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует

Верховный Суд со ссылкой на часть 1 статьи 46, часть 1 статьи 15 Конституции Российской Федерации абсолютно верно указал судам, что при рассмотрении дел следует оценивать содержание закона или иного нормативно-правового акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях применять Конституцию в качестве акта прямого действия (пункт 1,2 постановления). В случае же неопределённости в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации применённый или подлежащий применению по конкретному делу закон, сказано в пункте 3 постановления, суд, исходя из положений части 4 статьи 125 Конституции, обращается в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о конституционности этого закона. И далее говориться, что такой запрос может быть сделан, исходя из положений статьи 101 федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», судом первой, кассационной или надзорной инстанции в любой стадии рассмотрения дела. Из этого следует, что указание на необходимость обращения в Конституционный Суд России с запросом о конституционности применяемого или подлежащего применению закона предусмотрено на тот случай, когда обнаружиться неопределённость. В остальном же судом указано на их право обращаться в Конституционный Суд с запросом.

На мой взгляд, речь должна идти не о праве, а об обязанности суда обратиться в Конституционный Суд с запросом, ибо только он вправе проверить и сделать заключение о конституционности того или иного закона. Иначе может возникнуть ситуация, когда суды станут приходить к выводу о не конституционности закона подлежащего применению, и на основании той или иной нормы Конституции принимать решения, мягко скажем не совсем правильные. Например, Черкесский городской суд Карачаево-Черкесской Республики, рассматривая дело по иску Палагина к администрации Прикубанского района и районного отделения санэпидемнадзора о приватизации квартиры, сославшись на статью Конституции, обязал и администрацию района, и районное отделение санэпидемназора выдать Палагину подписанный и заверенный договор о передаче ему спорного жилья. Администрация района в кассационной жалобе в порядке надзора указала, что не имеет права распоряжаться этой площадью, поскольку эта квартира находится в здании бактериологической лаборатории, которая в свою очередь является собственностью комитета санэпидемнадзора и относится к федеральной собственности. Однако Судебная коллегия и Президиум Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики, отказав в удовлетворении жалоб, указали, что федеральный закон, относящий помещения санэпидемнадзора к федеральной собственности, противоречит Конституции. Полагаю, что решения по этому делу – чистой воды судебный произвол.

Возвращаясь к вопросу о применении Конституции судами общей юрисдикции в качестве акта прямого действия и его изложении в выше упомянутом постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, хочется отметить следующее: особых проблем не возникает при решении вопроса о прямом применении Конституции в случаях, указанных в статье 2 (пункт «а» и «б» постановления), когда норма Конституции настолько конкретна, а противоречия ей праворегулирующего закона настолько очевидны, что исключает произвольное толкование, - тогда конституционная норма должна применяться непосредственно. В статье 26 Конституции записано, что каждый гражданин имеет право свободно определить свою национальность, а в соответствии с существующим в Российской Федерации. Положением о паспортном режиме указание национальности при получении паспорта является необходимым атрибутом. Нашим судом рассмотрено множество дел об установлении национальности на основе конституционной нормы, особенно в отношении греков и немцев.

История Конституционного Суда в России, возможно ещё слишком коротка и эмоционально насыщена, чтобы делать глубокие выводы и бесстрастные оценки. Особенно первые пять лет были полны переломными и трагическими событиями, которые не могли не отразиться на деятельность Конституционного Суда. О несомненных его заслугах в становлении и укреплении конституционной юстиции, защите прав и свобод граждан сказано было достаточно подробно. Однако подводя некоторые итоги. Нельзя забывать пережитые трудности, ошибки и упущенные возможности, без которых эта история не была бы полной и завершённой.

Уже сам порядок и условия формирования первого состава Конституционного Суда предопределили крайние различия правовых и мировоззренческих позиций судей, усугублявшиеся остротой и значимостью общественных ожиданий. В то же время возможность рассматривать дела по собственной инициативе и некоторые другие полномочия Конституционного Суда подталкивали его к активной роли в общественной жизни, поощряли амбиции политического арбитра.

Не отрицая в принципе миротворческую функцию Конституционного Суда, как ценность его активной позиции, скажем только, что Конституционный Суд с этой ролью не справился и вряд ли мог это сделать, не будучи в полной мере принципиальным и беспристрастным. Закономерно, что наиболее важные и спорные с общественной точки зрения решения Конституционного Суда начального периода носят ярко выраженный компромиссный характер вполне оправданный и целесообразный в политике, дипломатии или общественной жизни как способ разрешения конфликтов, компромисс вряд ли допустим в судебном решении, где требуется чёткая и определённая оценка факта, однозначное для всех толкование нормы закона, исполнимость судебного требования.

Наиболее характерным по своей противоречивости, двусмысленности, неисполнимости было решение Конституционного Суда по «делу КПСС» в ноябре 1992 года. Оно как бы одновременно устраивало и не устраивало обе стороны именно в силу недоговорённости, неопределённости и возможности различного толкования.

Компания в целом так и не стала объектом конституционной оценки, и здесь Конституционный Суд проигнорировал тот уникальный шанс, который даётся лишь однажды. Ибо только в этот сравнительно короткий период Конституционный Суд обладал соответствующими конституционными полномочиями. Теперь очевидно, ни один иной судебный орган не может дать компетентную юридическую оценку государственно-правовой стороне феномена оказавшего тотальное влияние на все стороны жизни страны в течение десятилетий, осудить немыслимо тяжкие последствия абсолютного беззакония и произвола. Необходимость предотвратить повторение трагического опыта КПСС была обличена в конституционный запрет государственной и обязательной идеологии, в запрещении создания и деятельности таких общественных объединений, цели и действия которых направлены на насильственной изменение основ конституционного строя, нарушение целостности федерации, подрыв безопасности государства, создание вооружённых формирований, разжигание социальной, национальной и религиозной розни.

Однако оказалось, что в виду многочисленных пробелов в законодательстве и бездействия правоохранительных органов осуществить указанные запреты на практике проблематично. Конституционному Суду вскоре пришлось столкнуться с этим, рассматривая конституционность президентского указа о роспуске Оргкомитета Фронта национального спасения. Решение Конституционного Суда было достаточно противоречивым. Отвергнув, содержащийся в Указе термин «экстремистские элементы» Конституционный Суд не предпринял, однако, попыток интерпретировать к данному случаю действующую конституционную норму. В итоге, отказывая исполнительной власти в возможности прямого применения конституционного запрета, Суд оставил весьма опасную нишу для легальной деятельности всякого рода шовинистических, фашистских и прочих антигуманистических организаций крайнего политического толка, многие, из которых в последствии достаточно однозначно проявили себя в событиях осени 1993 года.

Среди многих причин, усугубивших указанный политический кризис определённую роль сыграло и решение Конституционного Суда по поводу апрельского референдума 1993 года. Рассматривая постановление Съезда народных депутатов Российской Федерации, Суд, как и в ряде предыдущих случаев, когда вопрос имел острый политический оттенок, принял в буквальном смысле половинчатое решение.

В решении от 27 мая 1993 года по делу о проверке конституционности постановления Съезда народных депутатов Российской Федерации «о мерах по обеспечению свободы слова на государственном телерадиовещании и в службах информации» Конституционный Суд довольно не ловко уклонился от оценки наиболее спорного и политически острого положения о так называемых наблюдательных советах.

Пожалуй, наибольшую «уклончивость» в первый период своей деятельности Конституционный Суд проявил в деле о проверке конституционности правовых актов Мордовии, касающихся упразднения поста Президента Мордовской ССР. Ни для кого не было секретом, что противостояние двух ветвей власти в Мордовии было лишь отражение аналогичной борьбы политических сил на федеральном уровне, где 6 Съезд и Верховный Совет делали агрессивные и отчаянные попытки подмять исполнительную власть, затормозить реформирование общества, вернуться к прежней модели советской системы, используя, кстати, все ещё сохранявшийся в Конституции тезис, что внешний представительный орган может всё. Мордовия была как бы пробным шаром в большой политической борьбе, полигоном, возможного реванша оппозиций. Верховный Совет Мордовии, не очень-то затрудняясь с обоснованием своих действий, без перевыборов и референдума просто упразднил пост Президента республики задолго до истечения его полномочий, абсолютно проигнорировав, что Президент был избран всенародным голосованием. Как бы не заметив абсолютно очевидных нарушений основных принципов Конституционного Строя Российской Федерации – народовластие, единство системы государственной власти, разделения властей, разграничения предметов ведения между федерацией и её субъектами, Конституционный Суд посчитал, что данный вопрос – прерогатива самой республики, и прекратил производство по делу.

Почти в след за этим делом Конституционный Суд Российской Федерации принял ещё одно постановление в пользу региональной представительной власти. оно касалось решения Челябинского областного Совета народных депутатов о назначении выборов главы администрации. Пока прежний глава оспаривал решение областного Совета в суде общей юрисдикции, Верховный Совет Российской Федерации попытался одобрить это решение своим постановлением, а Президент Российской Федерации, наоборот, настаивал на его незаконности. Обе эти позиции были признаны Конституционным Судом несоответствующими полномочиями этих органов, а решение Челябинского областного Совета признало не противоречащим разграничению предметов ведения федерации и её субъектов. Конституционный Суд не стал при этом оценивать решение по содержанию, поскольку она слишком явно противоречило действовавшему тогда законодательству. Более того, Конституционный Суд обошел вниманием и решение суда общей юрисдикции, которое уже, во всяком случае, должно было бы иметь преюдициальное значение.

Право не просто совокупность законов, но имеет ещё какое-то отношение к справедливости, гуманизму, нравственности и прочим человеческим ценностям, то такого права слишком мало в рассматриваемом решении Конституционного Суда по Чечне.

Начав с заявления, что он не рассматривает политическую целесообразность принятых решений, значительную часть своих рассуждений Конституционный Суд посвятил именно обоснованию необходимости принятых мер ссылками на экстраординарную ситуацию, нарушения конституции и федеральных законов не территории Чечни, угрозу целостности государства, его безопасности и т.п.

Заключение.

Подводя итог по раскрытию темы Конституционного контроля в Российской Федерации можно сделать ряд выводов и предложений по дальнейшему совершенствованию работы Конституционного Суда, проследив этапы его развития и состояния на современном этапе.

Среди сюрпризов, которые преподнесли после 1989 года страны Восточной и Центральной Европы, мы обнаруживаем появление такого нового для них института, как конституционные суды. Все без исключения страны бывшего советского блока отводят этим судам важную роль. Но уже с первых шагов существования они оказались втянутыми в острейшие политические и социальные проблемы.

О судебной защите в России всегда было много риторики, но мало дела. Положение существенно изменилось после избрания Съездом народных депутатов в октябре 1991 года Конституционного Суда Российской Федерации – высшего органа судебной власти по защите конституционного строя. Работа и компетенции его деятельности значительно изменились и дополнились новой конституцией 1993 года и федеральным конституционным законом 1994 года «О Конституционном Суде Российской Федерации, « которые являются базовыми законами. Механизм защиты гражданских прав и свобод Конституционным Судом, основанный на проверке конституционности нормативных актов и правоприменительной практики, достаточно подробно урегулирован законом. Уже одно это обстоятельство родило надежду, что человек может опереться на судебную власть, когда государственные органы попытаются отказать ему в праве быть личностью. Особенно это важно, когда мы сейчас строим гражданское общество, когда личность, человек стоит во главе угла.

Но в целях своего существования 1992-1993 г.г. основной упор был сделан на разрешение споров между звеньями политической системы, в том числе на изучение ходатайств, в той или иной мере касающихся вопросов:

  • Разделение властей и разграничение компетенции между высшими органами государственной власти и управления в Российской Федерации 42% дел

  • Предметов ведения между федеральными и республиканскими органами 25%

  • Соответствие Конституции Российской Федерации постановлений, нормативных актов и действий различных органов государственной власти и управления 40%

Доля постановлений выполненных по индивидуальным жалобам составила около 20%. В 1993 году более чем в 1.6 раза возросло количество особых мнений суда (13 против 8 в 1992 году). Это было вызвано в тот период большими противоречиями в Конституции и Законе «О Конституционном Суде» 1991 года.

Первая научно-практическая конференция по проблемам конституционного контроля приуроченная к пятилетию образования Конституционного Суда подвергла резкой критике этот орган конституционного контроля, особенно резко выступил А.Л. Комалов судья Конституционного Суда Российской Федерации кандидат юридических наук, где он в своём докладе обобщал опыт работы данного органа за 5 лет. Он обвинял его в слишком неопределённых двусмысленных решениях. В современных условиях у Конституционного Суда остаётся ещё почти безбрежное поле деятельности.

Анализ деятельности Конституционного Суда Российской Федерации позволяют сделать следующие выводы:

  1. Конституционный Суд Российской Федерации – высший орган судебной власти по защите конституционного строя, по проверке конституционности нормативных актов и правоприменительной практики, по защите основных прав и свобод граждан

  2. Обеспечивает взаимодействие властей при президентской форме правления

  3. Эффективно устраняет конфликты, возникающими между различными ветвями власти, в частности между исполнительной и законодательной, между федеральными органами и органами субъектов федерации

  4. Охраняет незыблемость общих принципов права и основанных на них прав и свобод личности

  5. Создал почву для перехода к правовому государству, при котором люди приобретают безопасность от произвола со стороны государства, его органов и могущественных экономических организаций

  6. Это независимый суд, подчиняемый только закону и оценивающий подзаконные акты сточки зрения их законности эффективное действие которого зависит от степени сформированного гражданского общества.

В настоящий период Россия только строит гражданское общество и правовое государство, но, используя свой опыт, опыт зарубежных стран постепенно совершенствует.

На мой взгляд, для улучшения деятельности Конституционного Суда можно внести следующие предложения:

  1. Конституционный Суд обладает слабыми

  2. Особое мнение судьи Конституционного Суда не влияет на решение, а лишь приобщается к материалам дела, а мне кажется, решение должно быть принято, когда достигнуто полное согласие

  3. В Постановлении Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» должна идти речь не о праве, а об обязанности суда обращаться в Конституционный Суд с запросом, ибо только он вправе проверить и сделать заключение о конституционности того или иного закона, иначе могут возникнуть ситуации, когда суды станут приходить к выводу о не конституционности.

Список используемой литературы.

  1. Нормативные акты:

  2. Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР, 1990 г. №29

  3. Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР, 1991 г. №19

  4. Регламент Конституционного Суда Российской Федерации от 01.05.1995 г.

  5. Собрание Законодательства Российской Федерации, 1995 г. №42

  6. Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 18.12.1991 г. №2053-1 «О толковании статьи 183 Конституции (Основного Закона) РСФСР»

  1. Специальная литература:

  2. Уолкер Р. «Английская судебная система», М, 1982 г.

  3. Дайси А.В. «Основы государственного права Англии», М, 1907 г.

  4. Мишин А.А. «Государственное право США», М, 1976 г.

  5. Лоуренс Фридмен «Введение в американское право», М, «Прогресс-Универс» 1993 г.

  6. Капеллетти М. «Юридический процесс в перспективе», М, 1982 г.

  7. Амксис де Токвиль «Демократия в Америке», М, «Прогресс» 1992 г.

  8. Кравчук С.С. «Советское государственное право», М, 1975 г.

  9. Уманский Я.Н. «Советское государственное право», М, 1970 г.

  10. Кистяковский Б.А. «Социальные науки и право. Очерки по методологии социальных наук и общей теории права», М, 1916 г.

  11. Алексеев А.А. «Министерская власть в конституционном государстве. Её основы, роль и современное положение», Харьков, 1910 г.

  12. Овсенян Ж.И. «Правовая защита конституций. Судебный контроль в зарубежных странах», Ростов-на-Дону, 1992 г.

  13. Эсмен А. «Общие основания конституционного права», СП б, 1909 г.

  14. Хессе К. «Основы конституционного права ФРГ», М, 1981 г.

  15. Нудель М.А. «Конституционный контроль в капиталистических государствах», М, 1968 г.

  16. Кириллов Д.А., Экимов А.И. «Конституционный надзор в СССР», «Советское государство и право», 1988 г. №10

  17. Российская газета «Собрание законодательств Российской Федерации», 1994 г. №13

  18. Маунц Теодор «Государственное право Германии (ФРГ и ГДР)», М, 1959 г.

  19. Бойцова Л.В. «Конституционная юстиция, теория интерпретации и демократический процесс» Вестник Конституционного Суда №2, 1997 г.

  20. Саркитов Х.Б. «Проблемы применения норм Конституции при осуществлении правосудия», Вестник Конституционного Суда №2 1997 г.

 Скачать работу